Потом меня приведут в кабинет и
подсунут ворох отчетов. Такое бывало и до коронации, так что я уже
знаю: никакого смысла их читать. Там окажутся ничего не значащие
списки гостей; былые герои, представленные к наградам посмертно;
перечни прошений, в которых отказано; требования денег, которые
казна не удовлетворит. Я не увижу отчетов о работе полиции, сборах
налогов и пошлин, перемещении войск – ни о чем, что дает Короне
силу. Нужно будет поговорить с герцогом. Вытребовать, выкусить у
него нужные сведения… Но позже. К чему спешить?..
Затем, когда я сделаю вид, что прочла
отчеты, секретари изобразят, будто им есть до этого дело и попросят
моей оценки. Я скажу, что все идет наилучшим образом. Ведь если
скажу иное, меня все равно убедят, что лучше быть не может.
Потом я приму откуда-нибудь послов с
какими-то поздравлениями. Нужно будет поблагодарить со всей
сердечностью, и я смогу. Я – чемпион по сердечности. Я растопила
души Северной Принцессы и наемного убийцы.
Наступит обед: он официальнее
завтрака, неуместно улыбаться, нужно царственно кивать. Смогу и
это, ведь я – кладезь талантов, разве нет?
После обеда – прогулка, осмотр
реставрационных работ, одобрительные слова. Легко найду их, ведь я
буду в соболином манто! Дама в соболином манто просто не может
сказать иных слов, кроме одобрительных, но с явною ноткой
снисхождения. «Ваше трудолюбие достойно похвалы. Работы движутся
быстрее, чем я ожидала…»
Затем чай в салоне, где кто-то из
прихвостней герцога спросит моего совета в каком-то деле, чтобы
герцог мог сделать наоборот. Затем переодевание и новая глава
любовного романа. Так вот зачем императрице шестьдесят четыре
платья – ради повода послушать чтение!..
Придет вечер, и дамы (надо же, они
таки появились при дворе!) соберутся в музыкальном салоне, чтобы
чем-нибудь блеснуть: крадеными остротами, фальшивым талантом,
настоящими алмазами – хоть чем-то. Я буду царственно кивать (опыт,
опыт!..) и расточать комплименты. Все это очень смешно, но шутить
нет смысла. Мое величество не должны, мое величество будут
благоразумны.
Потом наступит ужин, а за ним танцы –
ведь нынче праздничный день, как никак. Я даже станцую с кем-то. К
счастью, не с герцогом: «Ах, мы не должны, ведь это повод для
кривотолков…» С Дональдом Нортвудом – пусть. Он хороший мальчик…
дурак, но хороший. И у него сломана челюсть, танец с ним – все
равно, что благотворительность. Мое великодушное величество.
Ах!..