— Да он и мухи не обидит, Господин, — взмолилась я. — Честно-честно. Давайте его оставим. Парасолька…
Я не успела договорить. Шершавый язык тут же коснулся моей щеки, вызывая безудержный приступ смеха. Волосы, нос, уши — лайш не щадил ничего. Моди тихо хихикнул, пытаясь сдержаться. Уже через несколько секунд он разразился звонким заразительным смехом, а вместе с ним и Бо.
Мужчина развел руками и раздраженно закатил глаза.
— Хан с вами, — буркнул он, отправляясь на улицу. — Пусть живет.
Шли дни, а следом за ними и недели. Я все чаще выбиралась на улицу. Под присмотром Моди осматривала, изучала город. Улочки, заведения, людей.
— Здесь целая кладезь полезной информации, — говорил парнишка, с которым мы к этому времени успели подружиться.
На мои вопросы об Ириске Господин отмалчивался. Он плавно менял тему разговора, уводя меня в другое русло. Наверное, я должна была уже вспылить, рассердиться и, выбежав на улицу кричать, звать пока не потеряю голос. Но нет. Я была спокойна. Где-то в глубине души я знала, что с ней все в порядке. За десять лет та связь, что установилась между нами с лисой, была нерушима. Порой я скучала по ней, но Парасолька быстро возвращала мне радость жизни и бытия.
— Сегодня вечером отправитесь в лавку Локи, — сказал однажды Господин. — Поговаривают, он кладет в настойку сон-траву. Клиенты лавки, приняв напиток, становятся словно одурманенные, а этот пройдоха тем временем из них деньги тянет. Прибыль идет мимо нас, а его заведение, между прочим, до сих пор работает лишь благодаря мне. Хан бы побрал его вместе со всеми склянками.
— Сделаем, — кивнул в ответ Моди, приглаживая взъерошенные волосы. — Сознается во всем как миленький, — хихикнул паренек, пытаясь выровнять дыхание.
Сегодня он снова ворвался в дом запыхавшийся, смахивая со лба капельки пота, и захлопнул дверь у самого носа рыжего кота. Тот обиженно мяукнул и замолк.
После захода солнца мы вышли на опустевшую улицу города. За окнами догорали огарки свечей, бросая блики на стекла, покрытые снежными узорами. Из-под крыш вырывались столбы дыма от топившихся ночи напролет очагов.
В скором времени мы остановились у неприметного дома. Изнутри до нас доносился несмолкаемый гул голосов, смех и брань. Моди толкнул дверь и вошел внутрь, а следом за ним и я.