Телега представляла собой прямоугольную коробку с низкими бортами. Катилась она на четырех колесах, массивных, толстых деревянных дисках, обитых по ободу медными полосами. Ступицы были снабжены подшипниками – круглыми окатышами с Амагара, помещенными в медные коробки с маслом. Окатыши и масло производились шерванами и были достаточно дороги, однако агент Замка мог позволить себе такую роскошь.
Когда Чаглави сел рядом, Свифт зевнул и потянулся. Повозка медленно катилась по ровному дну долины, с обеих сторон высились серые каменные склоны. Уже достаточно рассвело, но эта часть каньона оставалась в тени. Ветер, дующий выше, на уровне моста, здесь почти не ощущался, так что тишину нарушали только треск перекатывающихся окатышей да фырканье тарвулов.
Чаглави устроился среди тюков и тоже решил поспать. Но сон не шел, слишком много мыслей теснилось в голове… Впереди забрезжил свет, гораздо более яркий, чем бывает дневной свет к северу от великих гор. Юноша надвинул поглубже широкополую круглую шляпу. Повозка вкатилась в день. Чаглави заметил, что и Свифт прикрыл глаза ладонью, привыкая к новому свету. Таклан повел плечами и затянул монотонную песню.
Чаглави стало грустно. Солнце на юге, непривычно яркое, заставляло жмуриться даже в тени полей шляпы, да и все вокруг, куда ни глянь, казалось белым, высушенным, отражающим солнечный свет. Юноша подумал, что этим светом объясняется неправильное общественное устройство и покорный нрав Дневных. На ночной стороне народ поделен на касты: во-первых, есть те, кто трудится под землей либо возится с червями – эти так или иначе вынуждены глядеть под ноги. И, во-вторых, есть каста воинов и правителей, то есть тех, кто смотрит вдаль и ввысь. На ночной стороне можно глядеть в небо! Можно держать голову высоко!
А здесь, в стране Дня, солнце язвит и жжет глаза, здесь невозможно поднять голову. Даже местные уроженцы, привычные к палящему светилу, не выглядывают из-под шляпы, вот Таклан, например. Здесь не могли появиться воины и правители, способные поднять голову от земли, способные глядеть в небо. Интересно, какое оно, небо Дня? Чаглави, скорей всего, никогда не узнает, какого цвета здешние небеса. Кажется, он накрыт полированной белой чашей, со всех сторон – слепящая белизна. Вероятно, и небосвод здесь такой же, белый, гладкий, скучный. Под пение старика Дневного и мерный перестук окатышей в ступицах юноша заснул.