Знаю, знаю.
«Стандиш Тредвел – дурачок…»
Сколько раз меня так дразнили тупорылые хулиганы, подначиваемые этим сиятельным засранцем, вожаком пыточной бригады Гансом Филдером. Важности ему было не занимать. Главный староста, любимчик учителей. Он ходил в брюках, и все остальные в его шайке – тоже. Если по чесноку, не так уж много учеников в нашей школе носили длинные штаны. А у кого они были, тот мог считать себя среди избранных. Малявка Эрик Оуэн ходил в шортах, как простой, но пытался их на себе как бы удлинить, исполняя все приказы, которые Ганс Филдер давал этому коротышке. Если бы Малявка был собакой, то терьером.
Главной его обязанностью было следить, какой дорогой я в этот день иду домой, и сообщать Гансу Филдеру и его удальцам. И тогда – раззудись, плечо. Меня подлавливали и били. Каждый гребаный раз. Вы не подумайте, я раздавал не меньше плюх, чем получал. Но куда мне было, одному против семерых.
В тот день я в первый раз встретил Гектора. Меня окружили у старого железнодорожного тоннеля за школой. Ганс Филдер был уверен, что тут-то я влетел по полной, что бежать некуда, если мне жизнь дорога: в конце тоннеля висел знак. Необязательно было уметь читать, чтобы понять, о чем он предупреждал. Крест и череп; сунешься, и ты – труп.
И в тот день, у входа в вонючий тоннель, пока Ганс Филдер и его шайка отморозков издевались надо мной, кидали в меня камни, я довольно скоро пришел к выводу, что безопаснее было бы бежать за знак, в густую траву. Чем черт не шутит? Никакой колючей проволоки там не было, никакой ограды. Один этот знак останавливал надежнее, чем все пугала на свете.
И я побежал изо всех сил, в тоннель, за знак, за которым – как я был уверен – находился военный полигон. Хотя бы не придется долго мучиться. Мамы и папы больше не было, а дед… Ну, про деда я не позволял себе думать, по крайней мере, в тот момент. Потому что дед был тогда единственным, кто еще держал меня на плаву. Я оглянулся через плечо, ожидая увидеть, как за мной мчатся Ганс Филдер и его чудозвоны. Вместо этого я увидел только разбредающиеся фигуры вдали.
Под огромным дубом я остановился. Я еле дышал, меня шатало. Только когда я привел немного дыхание в порядок, до меня дошло, что я сделал. Я выждал еще немного. Если появятся Навозники, я подниму руки и сдамся.