Боялась, но хотела меня спасти. Сомневалась до последнего, что-то бормотала себе под нос, но я не мог расслышать — из-за этой гадости, что пустили по моим венам, все мои органы чувств вышли из строя.
Все, да не все.
Горячее волчье сердце ходило ходуном, и всему виной была ее близость.
— И-игнат, ты только не двигайся…
Очень смешно. Я уже говорил, что пока ротик этой малышки закрыт, она еще терпима? А вот откроет, и все, злит меня до ужаса.
У меня уже была мысль, чем я могу занять ее рот, ничем хорошим эта мысль не закончилась. Холодный душ и попытка успокоить проснувшегося волчонка.
Ну да, было дело. После одного раза я запретил себе даже думать в этом направлении. Мне хватало проблем, да и не пристало взрослому мужику пускать слюну на эту студентку, проще говоря, козу мелкую.
Мелкую и строптивую.
Если бы не запечатление, все было бы проще. Например, не лежал бы тут, как мешок дерьма, ни чувствуя ни рук, ни ног, не говоря уж о других органах.
Лея делает вдох-выдох и фигачит мне в шею свой укол, который, как я понял из ее монолога, дал этот ушлепок недоделанный, Ветров.
Выпускает все содержимое мне в кровь и, вытащив иглу, закрывает глаза.
А я чувствую, что все. Не могу дышать, не могу соображать. Отключаюсь.
Неужели все? Финита ля комедия?..
Не, ну, малышка Лея тоже, нашла кому доверять!
Только дайте прийти в себя, я этого малолетнего подонка раскатаю по асфальту…
— Игнат, пожалуйста, очнись! Не умирай! — причитает Лея, тормоша меня что есть силы.
Я бы рад открыть глаза, подвигать конечностями, успокоить ее, но, сука, не могу.
Я как будто впал в недокому. Стал овощем? Если так, то тогда сразу меня пристрелите, негоже волку валяться беспомощным.
Ну Ветров, ну шакал, ты еще пожалеешь, что с Лютым связался!
— И пульса нет, — Лея щупает мою шею своими прохладными пальцами.
А мне от этого приятно, даже очень.
Самое странное, что я чувствую каждое ее прикосновение. Выходит, я все еще жив?
В ту же секунду догоняю, что… Вот, что значит, вылетело из головы! Совсем забыл про то, что в критических ситуациях сердце оборотней начинает работать на «минималках». То есть, даже пульс не различить, настолько тихо и медленно бьется сердце.
Главное, бьется. С остальным как-нибудь разберемся.
— Игнат, не смей умирать! — слышу я причитания Леи, и следом она обхватывает мое лицо руками.