«АУ! АУ! АУ!»
Они перешли в гостиную – стало немного потише. Зверь в тамбуре обессилел от бесплодных попыток пробить железную дверь и отступил. Ничего не происходило, инсон пребывал в так называемой стадии «кейфа». Конечно, дефиниция «кейфа» в условиях почти свершившегося конца света звучит довольно странно, но по опыту Лазарь знал – настоящая Игра еще не началась. Обычно в такой ситуации от тебя ничего не требуется, и остается просто ждать, когда акция начнет двигаться сама собой. Наверное, оттого Лазарю сейчас особенно неуютно – он не из тех, кто привык кататься на велосипеде без рук.
«АУ! АУ! АУ!»
Глупая псина даже не подозревала, что зов о помощи в лесу может спровоцировать совершенно противоположный эффект, и тогда вместо бригады спасателей к тебе явится оголодавшая волчья стая.
Лазарь посмотрел на часы и выдохнул – с момента его появления в инсоне минуло чуть больше двух часов. А казалось, что все четыре – время тянулось катастрофически медленно. Но самое неприятное заключалось в том, что он вынужден сидеть взаперти наравне с Яникой, даже если сейчас от него нет никакого проку. Покинуть инсон теперь, растворившись в воздухе прямо на глазах у девушки, равносильно проигрышу. Это называется испарением, и демонстрировать его хозяину инсона категорически не рекомендуется. Испарение неминуемо приведет к закупорке сознания, а туннель в инсон будет навсегда заблокирован обвалом разрушенных устоев – ведь всем хорошо известно, что люди не исчезают просто так. Оставалось сидеть и надеяться, что хотя бы Сенсор с Дарой проводят время с большей пользой.
«АУ-АУ-АУ-у-у…»
Дворняга взвизгнула, захлебнулась и умолкла.
– Ежик сдох, – задумчиво выговорил Джуда.
Они с Яникой устроились на диване и с индифферентным выражением на лицах разглядывали журнал «Авторевю».
Лазарь наблюдал в окно, как несчастное животное рвут на части четверо прокаженных. Работали твари молча и методично, встав кружком над жертвой, – через минуту от собаки осталось лишь мокрое пятно на земле. Теперь ясно, почему в городе нет ни одного трупа.
– Ежика убили. – Лазарь вернулся в кресло. – И съели. Знаете, почему люди не едят ежатину?
Яника оторвалась от журнала:
– Почему?
– Слишком острая.
Тень улыбки выдали проступившие на привычных к этому щеках ямочки. При довольно остром подбородке у Яники были высокие, чуть выпуклые скулы, отчего овал ее лица напоминал перевернутую луковицу. Когда она улыбалась, скулы приподнимались еще выше, превращая глаза в две очаровательные щелки – точь-в-точь как в японском аниме. Очевидно, в жизни она очень улыбчивый человек – только лица таких людей достаточно натренированы для молниеносных микроулыбок вроде этой.