«И слава всем богам, что не на бал», — подумал, поправляя
широкий пояс-кушак, поддерживающий могучее брюхо. Нет, в следующий
раз потребую у Тихона бота с нормальной фигурой. А-то совсем не
дело. То лич-дистрофик, то купец с пузом и лицом шаньгой. Ладно
хоть борода тройной подбородок скрывает.
Прошел к своему месту, расположенному в первой четверти
центрального стола, взял серебряный кубок с золотой насечкой.
Мимолетно проскочила мысль о первой купеческой гильдии, кольнула
завистью, там-то из золота пьют, и испарилась.
— Уважаемые гости, — заговорил Болз, становясь во главе стола, —
я поднимаю этот тост за богов и возношу благодарственную молитву
Эрфесту, покровителю нашего дела.
Мы все дружно выразили одобрям-с, подняли кубки и сделали по
маленькому глотку. Это наемники и прочие расточительные личности на
каждый обязательный тост по целому кубку или кружке тратят.
— За короля, да правит он многие лета на радость нам, его верным
подданным, — провозгласил Болз.
Дружно отпили разбавленного вина, специально разлитого слугами
на обязательную часть ужина. На собраниях, вроде нашего, напиваться
нельзя. Деловые люди и нелюди собираются не для развлечения и
праздности. Мы работаем, даже когда отдыхаем, а уж в нынешней
ситуации и подавно не до затуманивания разума.
Тоже вот интересный момент, я ведь все еще несовершеннолетний, а
им пить запрещено. Верней, пить-то они могут что угодно, хоть
гоблинскую бормотуху на грибах, хоть гномий крышеснос, но толку с
этого не будет. Верней, дебаф они получат, но соответствующих
«радостей» не ощутят. Точнее, как раз с похмельем и прочими
последствиями познакомятся, миновав стадию веселья. Может
попробовать напиться? Эксперимента ради? Нет, не стоит. Уж точно не
сейчас.
Между тем, обязательные тосты закончились, как и вино в кубках,
после чего Болз первым уселся за стол и взял вилку. Присутствующие
дружно повторили. Послышался шум отодвигаемых стульев, пыхтенье
пузанов вроде меня, звяканье приборов и бульканье напитков. Народ
собрался воспитанный и обстоятельный, потому-то над столами минут
десять витали исключительно звуки ужина. Впрочем, привычного и
ожидаемого гула набирающих обороты разговоров не случилось и позже.
Нет, быть-то он был, но очень уж вялый и тихий. Слишком
присутствующие погрузились в собственные думы. Да и, чего уж
таить-то, дураков тут не было, понимали все — касса взаимопомощи не
резиновая. Потому и смотрели друг на друга, мягко говоря, с
прохладной подозрительностью.