В таверне было шумно. Вокруг столов сидели на стульях и бочках. Всем места не хватило, и кравчий вынес из подвала деревянные табуреты. Здесь перекрикивались, смеялись. Пахло пряностями, дымом, пóтом и жареным мясом. Красный свет масляных ламп, развешанных по углам, был тяжелый, густой. Под потолком прозрачными витками расплывался дым, посетители посапывали деревянными трубками, наслаждались эвкалиптовой смесью.
Сразу три девушки разносили еду. На подносах у них лежали пучки зелени, стояли миски со странной похлебкой сизых оттенков и плошки с вымоченными в альне грибами. Была тут и вырезка горного барана, и темно-коричневое пюре, перемешанное с жиром сотников, и ароматные плоды эльны, и большие, закрученные в косичку латки, и сладкий мох с нашинкованными потрохами кролика, и даже пропитанные медом хлебцы из болотной муки, а также многое другое, чему я не знал названия и чей вкус не мог даже представить.
Я ограничился ягодной настойкой, жареной крольчатиной и бобами с черичным соусом.
– В общем, я полез через околицу, – продолжал Громбакх. – Ну, как полез? Переступил через ее тень и пошел себе дальше. Иду как петух в курятне – довольный, грудь навыпячку. Страха никакого. Ну чего, скажи мне, простые тени сделают живому человеку из настоящей плоти? А теней там было много. Все, как и рассказывали. Скот, домá, сараи, вóлоки. Ну, я прямо по ним и шагал, чего церемониться? А тени людей за мной бежали. Понимаешь? Им-то нужно все дома огибать, в калитки заходить, через заборы лезть. И ведь главное-то, главное не сказал! Они ж там все мелкие. Ну, карлики какие-то! Самый высокий из тех людей не выше моего колена. И домá у них такие же. Так что бояться точно было нечего.
И все бы хорошо, но мне стало как-то зябко. Иду и чувствую, как в груди похолодало, дух захватило и никак не отпускает. Так бывает, если вдруг куда провалишься. Только там на секунду лишает духа, пока не трёхнешься на землю, а тут никак не прекратится, будто, знаешь, я в воздухе застрял.
Ну, думаю, ладно. Как замерз, так и согреюсь. А посмотрел вниз… – Громбакх вновь треснул кулаком по столу, но теперь с такой силой, что даже чаша Тенуина чуть подскочила.
Следопыт повернул голову к охотнику. Мне показалось, что он тихо вздохнул. Это было его первое движение за последние полчаса. Наш стол стоял в углу, и следопыт упирался спиной в стену.