Положив трубку, снова смотрит на нас.
- Тебя отвезут.
Я с облегчением выдыхаю и стараюсь не выдать себя ничем. Осторожно поднявшись из кресла, разворачиваюсь к двери, но та открывается, и в кабинет входит жгучая брюнетка модельной внешности.
- Гера! - требовательно заявляет она. - Сколько мне еще ждать?
От громкого голоса Матюша дергается и заходится плачем.
Девушка презрительно фыркает и смотрит на меня с какой-то брезгливостью.
- Это кто? - спрашивает она с такой претензией, что даже мне не по себе становится.
- Илона, я занят, - резко произносит Громов.
- Чем ты можешь быть занят с этой? Милостыню ей решил дать?
На этой фразе я, наконец, отмираю и, прижав ребенка к себе направляюсь к двери, даже не прощаясь. Да и надо ли?
Девица провожает меня своим взглядом, полным неприязни, а я себя чувствую униженной и оплеванной. Хотя вроде бы должно быть все равно. Кто она мне? Наверняка, очередная пассия Германа. Он мужик видный, красивый. У него и раньше поклонниц было пруд пруди.
Но все равно на душе гадко.
Сынок, словно чувствуя мое состояние, продолжает капризничать. Оно и понятно - разбудили, да еще и по времени пора кушать, а я посреди чужого офиса. До дома еще уйма времени пройдет, а Матвейка очень не любит ждать - ему грудь подавай вовремя.
Но деться здесь некуда - не в туалете же ребенка кормить.
Возле лифта никого - разгар рабочего дня. А сына как назло решает заявить о том, что проголодался, во весь голос. И никакие уговоры не помогают, увы.
- Зубки? - раздается вопрос совсем рядом. Ойкаю и, обернувшись, вижу молодого мужчину, который смотрит на ребенка с неподдельным интересом.
- Нет, - вздыхаю и активнее качаю Матюшу. - Есть хочет. - Виновато улыбаюсь, пытаясь хоть как-то отвлечь сыночка.
- Домой долго ехать? - Обреченно киваю. - Тогда пошли ко мне, - неожиданно предлагает он. - У меня все ушли на обед, есть свободный кабинет.
- Неудобно как-то, - теряюсь от его слов, опасливо разглядывая незнакомца.
- Неудобно, если ребенок будет орать всю дорогу, - возражает он. - Или ты его смесью? Нет с собой? - спохватывается он.
- Мы на грудном. Все с собой, - улыбаюсь, понимая, что мне очень повезло. И все же придется соглашаться - иначе сын и правда устроит вой до самого дома. Потому что его недовольство только набирает обороты.