—Как ты себя чувствуешь, девочка?
—Прекрасно. Только как вы это сделали? Вы целитель, верно?
Наверное очень сильный?
—Как много вопросов. — Сидящая в кресле подняла очки на лоб, —
сразу видно журналиста. И да, я целитель. Вот только совсем не
сильный. Скорее даже слабенький.
—Но ведь я была у целителей, — гостья говорила горячо,
возбужденно даже, — они уверяли в один голос, что мой недуг не
лечится. Там мол надо резать, а целители де способны только
заживлять. Да к тому же в мое место ни одним скальпелем не
залезешь…
—К счастью у нас есть такой особенный скальпель, я вас
познакомлю попозже. Ты ведь погостишь у нас, правда? И нам бы не
мешало тебя понаблюдать. Все-таки операцию такой сложности мы
делали впервые. Да и репортаж твой потребует времени.
—А вы…
—Вера Михайловна Шеховская, графиня, к твоим услугам девочка.
Вот решила родословную в памяти освежить, — хозяйка кивнула на
тетрадь на коленях, — а ты, Ася Трофимова, журналист «Комсомолки»,
верно? Что же, добро пожаловать, Ася, чувствуй себя как дома…
***
—Это что такое?! — Губернатор тряс зажатой в руке газетой, — я
тебя спрашиваю, Вадик! Что это за хрень?
—Репортаж, Виталий Борисович, — заместитель стоял ни жив ни
мертв. — Корреспондентка побывала в том совхозе. Взяла интервью
и…
—Это я и сам вижу. Как они стали частным владением? Какие
графья? Почему я не в курсе?!
—Так ведь гласность же, свобода слова. Сейчас многие старые рода
повылезали. Особенно те, что таились во времена Советской власти.
Восстанавливают привилегии, поместья. А у Шеховских родовое гнездо
в Московской области, Подольский район. А там такие цены на землю…
Ну и решили отдать им под отказ от претензий на исконные земли
кусок Оренбургской области. В Центре решили, что так дешевле
выйдет.
—А у меня получается, часть земель из под носа уплыла. Выпала из
юрисдикции, блин. Как они это так быстро провернули, интересно?
—Завойский помог. Предоставил толкового юриста, напряг столичные
связи.
—И здесь Завойский. Прямо Фигаро какой-то. Куда не плюнь, везде
он. С этим надо что-то делать!
—Не надо, — Вадик приободрился, осмелел. — Если сейчас на него
надавить, он попросту переберется к своим друзьям, в графские
земли. И тогда уже не достать его будет. Тут тоньше надо.
—Ну так и действуй! Тоньше, толще, работай, черт тебя подери, —
впрочем, губернатор уже успокаивался. Отошел к бару, плеснул себе в
хрустальный стакан янтарной жидкости на два пальца. Пригубил,
задумался. — Стой, если они «старый род», значит у них покровители
должны быть, так? Эти, как их там, — Виталий Борисович пощелкал
пальцами, вспоминая, — божественные сущности.