—Так они что, брат и сестра? — Губернатор смотрел удивленно.
—Сводные, по матери.
—Дела-а, — протянул хозяин области, — ладно, запомним на потом,
глядишь и пригодится когда. Дальше, — потребовал он.
—Дальше вот, — Вадик выложил из стопки одну из бумаг, протянул
своему визави.
—И что это?
—Часть зарплатной ведомости, взяли в станичном управлении. Те не
возражали. Вы, Виталий Борисович, в конец списка посмотрите.
—Опаньки, — Губернатор удивился, — Шеховской Семен, Шеховская
Алена, Шеховская Кали… Они что, на зарплате, что ли?
—Совершенно верно. Я и сам удивился. И что самое интересное,
других денежных поступлений у этой семьи нет.
—А как же они содержат свое имение, дворню, конюшню?
—Никак. Все они работают в станице и получают свою заработную
плату там же. Имение же находится на станичном балансе.
—Вот это да! Это что же получается, эти графья просто наемные
сотрудники, так? А как же они управляют?
—Никак не управляют. У них есть голоса в общем собрании
станичников. Все. Кстати, это самое собрание и есть верховный орган
тамошней власти.
—Вся власть советам, так что ли?
—Совершенно верно, Виталий Борисович, совершенно верно.
—То есть там что, Советская Власть?
—Я вам более того скажу, шеф, — Вадик радостно оскалился, — у
них там коммунизм.
***
Алик рисовал. Было личное время и бойцы проводили его каждый по
своему. Кто-то смотрел телевизор в ленинской комнате, кто-то писал
письма. А вот Альберт расположился на лавке в спортивном городке. В
руке у него имелся небольшой карманный блокнот, в другой шариковая
ручка. Уверенными движениями он набрасывал очередной портрет
любимой. В этот раз она выходила хмурой и озабоченной. Он увлекся
процессом настолько, что даже вздрогнул, когда над ухом кто-то
засопел.
—Бля, художник, — неприятный высокий голос удивился в
пространство и вдруг заорал, — художник, художник молодой! Нарисуй
мне бабу с разорванной…! Так, молодой, бросай херней страдать,
будешь рисовать мне дембельский альбом.
Крикун перелез через лавку и оказался тощим солдатиком с рыжим
ежиком волос и удивительно неприятным выражением лица. Алик
рассмотрел его склонив голову, а после вернулся к своему
занятию.
—Не понял, — тощий удивился и попытался цапнуть рукой блокнот.
Не преуспел и полез уже обоими руками. Альберт не вставая пнул
агрессора в коленку сапогом. Тот рухнул, как подкошенный. Полежал
немного, потом собрал конечности, буркнул «ага», и убежал куда-то
прихрамывая. Не было его минут пять, зато вернулся он не один, а в
сопровождении плечистого темноволосого бойца.