– Что бы ты сейчас ни видел, это не твоя мать. Присмотрись! – Вик стоял в паре шагов за Андреем и пытался выцелить тварь, сидящую перед парнем. К сожалению, тот стоял слишком неудачно, загораживая ее спиной. Подойди охотник ближе, и разволновавшаяся банши просто оторвет парню голову. Он такое уже видел. Краем глаза Вик заметил движение за спиной. Сородичи твари, те, что не участвовали в загоне основной группы, начали медленно охватывать его кольцом.
– Нам нужно уходить.
– Зачем? – Сом чуть повернул голову и бросил недоуменный расплывшийся взгляд на охотника.
По его шее текла тоненькая струйка крови.
– Я не хочу. Я останусь здесь, с мамой…
«Надо просто бросить его, и дело с концом. В одиночку смогу уйти. Тварь уже присосалась и так просто не отпустит. А даже если, он, скорее всего, отбросит копыта сразу после разрыва контакта. Решайся же».
Но Вик продолжал стоять, сжимая в руке рукоять пистолета. С какой-то потаенной жадностью он наблюдал, как парень мягко гладит существо по капюшону, не замечая, что на ладонях остаются нити ветхой ткани вперемешку со слизью и чешуей. Двери запертых в бессознательном воспоминаний на мгновение предательски приоткрылись.
– Мама! Мамочка!! Пожалуйста, мама! – тонкий детский крик, в котором смешались мольба, страх и… Понимание. Понимание, что мамы больше…
Выстрел.
«Бросить его? Не могу…»
– Андрей, прошу тебя. Присмотрись к ней. Всего на мгновение. Ну, зачем мне врать? – охотник опустил пистолет, уговаривая парня, как маленького ребенка. – Оно обманывает тебя, играет с тобой. Это не мама.
Сом замер. Голос Вика звучал странно, непривычно. Не было холода, жестокости и звериных ноток. Изменились не только интонации, но и тембр. Будто у Андрея за спиной стоял совершенно другой человек.
«Присмотрись… И что же я там увижу?» Парень прикрыл глаза. Выдохнул и вновь распахнул. Перед ним, все так же грустно улыбаясь, сидела его мать. В шее кольнуло особенно сильно, заставив парня скривиться.
– Ничего, не пугайся, мам, просто… Мама?
Неожиданно черты ее лица дернулись, заволоклись белесой дымкой. Болезненная пульсация в шее нарастала, и будто в такт с ней по родному облику пошли волны. Пропал нежный свет глаз, лицо перестало быть живым, превратившись в гротескную маску. Андрей попытался отпрянуть, но что-то с силой дернуло его назад, заставляя вглядываться в то, что сидело перед ним. Будто расплавленный воск, бледная кожа начала слезать с лица женщины, обнажая истинный облик. Это нельзя было назвать человеком. ЭТО им и не было. На морде существа, ни на минуту не останавливаясь, шевелились небольшие змеи, пауки, мухи, черви. Сплетаясь, наползая друг на друга, они образовывали жалкое подобие человеческого лица. Провалы на месте глаз и носа, беснующийся клубок ползучих тварей на месте рта. Все это истекало мерзкой слизью, пахнущей сладковато-кислыми нотками гниения.