А тот, не удержавшись, тайком извлёк
смартфон и из озорства принялся снимать видео бредущей в ночь
нимфетки со спины, рассчитывая при случае потом показать другу.
Вместе посмеются.
Выбравшись на тротуар, Иванов
принялся неторопливо прогуливаться вдоль «сотки», вслушиваясь в
обычные для городской улицы звуки и ожидая знака от Швеца. Прошёлся
в одну сторону, потом обратно, без стеснения рассматривая выползших
«к станку» проституток. Потасканные, морщинистые, покрытые огромным
количеством дешёвой, слоящейся косметики, крикливо наряженные,
хмурые. Ни тебе женских переругиваний, ни задушевной болтовни в
ожидании клиента. Стоят каждая наособицу, будто полицейские вдоль
дорог при визите президента, вглядываются в транспортный поток.
Иногда останавливались автомобили.
Самые разные, от премиум-класса до вусмерть усталых Жигулей. В
приоткрытые окна подзывали понравившихся, обсуждали финансовую
часть. Если приходили к консенсусу — работница естественных
отверстий прыгала в машину и уезжала, если нет — возвращалась на
рабочее место.
Внимательный инспектор, наблюдая за
всем этим интим-бизнесом, машинально отметил, что соседки отбывшей
с клиентом проститутки что-то быстро чиркают в маленьких
блокнотиках.
Заинтересовался, подошёл к ближайшей
— полной девахе с одутловатым лицом. Показал Печать.
— Привет, ударница.
— Здрасьте, — нейтрально-настороженно
отозвалась та, шаря глазами по сторонам.
— Я один. Не субботник, не облава, —
вывалил Иванов чистую правду. — У меня всего два вопроса. Быстрее
ответишь — быстрее я свалю. Они не сложные.
— Спрашивайте, — гайморитно шмыгнула
носом «ночная бабочка», больше похожая на ночную моль.
— В саду какой-то урод молоденьких
девочек обижает.
Ответом ему был хохот. Деваха
заразительно, во весь голос ржала по-лошадиному, демонстрируя
неполный комплект плохих зубов. На неё косились все, даже привычные
ко всему коллеги по цеху.
— Ой, уморили... Обижают... Ой, не
могу, — веселье оказалось настолько безудержным, что её скрутило
пополам. — Слово-то какое... Их обидишь, конкуренток наших...
— В смысле?
— Так мы за деньги, а они за идею по
кустам... После двенадцати пройдитесь. Весь ботсад стонет похлеще,
чем в Бразерс... Ну и сказанули... Обижают!
Со стороны таких же страхолюдин в
сетчатых колготках донеслись неуверенные смешки. Профессиональный
юмор — он у каждого свой.