– Итак, вы – офицер Конногвардейского королевского полка, – проговорил Колин, глядя на синий мундир Гейтса. В отличие от него самого, генерала лейб-гвардии, носившей красные мундиры, конногвардейцы, одетые в синее, были независимыми частями, разбросанными по всей Англии, Шотландии и Ирландии, и служили не королю, а парламенту. – Вы сражались в битве при Седжмуре, когда герцог Монмут был захвачен? – Колин окинул Гейтса пытливым взглядом. Они были примерно одного роста, но капитан, худощавый и стройный, выглядел более элегантно в своей новенькой синей форме. Его волосы были того же цвета, что и песок за скалистыми утесами. Как и у сотен других лейб-гвардейцев и конногвардейцев, сражавшихся у Седжмура, чтобы защитить короля. Даже если они с капитаном виделись там во время битвы, Колин не узнавал его, и он был совершенно уверен, что и Гейтс его не узнает.
Когда они уже двинулись по коридору, Гейтс наконец проговорил:
– Я не участвовал в той битве. Хотя в то время конногвардейцы поддерживали короля.
– Как же вы оказались здесь, во главе наемников?
Капитан какое-то время молчал, в задумчивости глядя на Колина и обдумывая ответ.
– Я много лет служил лорду Алджернону Дирли, отцу Девона, и остался с его сыном. Но совсем по другой причине.
– Чтобы привести Вильгельма к победе?
– Нет. Чтобы присмотреть за дочерью графа Эссекса, дяди Девона.
Значит, капитан преданно служил не Девону, а леди Джиллиан, вернее – ее отцу? По слухам, Эссекс поддерживал Вильгельма Оранского, но Колин не стал расспрашивать об этом капитана, так как его вопросы явно смущали Гейтса.
Капитан знаком пригласил его следовать за ним к двери на площадке очередного лестничного пролета, но больше не сказал ни слова. Когда они подошли к двери, он отодвинул щеколду и вошел.
Колин заглянул в комнату и увидел, как суровый капитан осторожно и бережно вынимает из кроватки маленького мальчика. Он не прижал ребенка к груди, а держал его на некотором расстоянии, улыбаясь малышу, но при этом явно чувствуя себя не в своей тарелке.
– Мы присмотрим за ним, пока его мать не вернется. А потом вы, Кэмпбелл, сможете наполнить свой живот.
Колин кивнул и отступил в сторону, чтобы дать дорогу Гейтсу. Ребенок с воплями извивался в вытянутых руках капитана.
– Кэмпбелл, вы женаты?
– Нет, – ответил Колин, повысив голос, чтобы Гейтс мог его расслышать.