В начале 1720-х гг. сформировались правила для всех судов, находящихся в гаванях: «Огонь решительно запрещается на всех судах и разрешается только с позволения командира брандвахты, притом выдается в фонаре с особенным караульным из так называемых „огневых“ под расписку шкипера судна или его помощника. Огонь на судне разводится и тушится в присутствии „огневого“, который должен доложить командиру брандвахты, когда огонь потушен. Так что на брандвахте во всякое время имеются точные сведения о всех судах, на которых дозволен огонь. За самовольное разведение огня со шкипера судна взимается штраф от 60 до 150 рублей, который удваивается в случае повторения.
Кушанье для команд и капитанов судов, находящихся в гавани, варят в особой устроенной городом кухне, находящейся в гавани под надзором огневого и под присмотром командира брандвахты и его помощников.
Курить дозволяется только в караульном доме на брандвахте и за гаванью, у бочек, поставленных на рейде. Ни на судах, ни в гавани курить нельзя под опасением штрафа. При взимании штрафа одна четверть выдается доносителю»[73].
Такие строгости были вызваны тем, что все строения на острове были деревянными, как и флот, поэтому опасность пожаров присутствовала постоянно, и принимаемые превентивные меры далеко не всегда помогали избежать последствий.
Например, загадочная история произошла с 64-пушечным линейным кораблем «Нарва» в 1715 г. Корабль, построенный в Санкт-Петербурге, готовился к походу в Балтийское море, но в ночь с 9 на 10 июля полностью оснащенный корабль неожиданно взорвался и почти мгновенно затонул[74]. Причиной взрыва в исторической литературе называется молния, попавшая в крюйт-камеру, но это ни одним документом не подтверждается, и если это так, то надо заносить «Нарву» в книгу рекордов Гиннесса как единственный в мире подобный случай. В результате взрыва носовая часть корабля была полностью разрушена, а кормовая утонула, и над водой остался «только виден от сломанной бизань-мачты с сажень и немного с верхнего каюта».
Для подъема «Нарвы» в Голландии наняли трех водолазов. Петр писал об этом К. Крюйсу: «Наняты здесь голанцов 3 человека, которые обязались карабль „Нарву“ вынять. А договоренось с ними, дать за то тысячю двести гульденов, которые им здесь уже выданы. И когда оные к вам прибудут, тогда определите их к той работе немедленно, придав им потребные к тому припасы, гинсы и протчее и несколько работников. И что они вынут из воды от того карабля, то все им отдать надлежит (по учиненному с ними договору, с которого при сем копию присылаем). Только вычтите у них и с той их добычи вышеупомянутые тысячю двести гульденов назад. Петр»