Он кинулся на Егора, тот не стал пересиливать инерцию секиры,
позволил ей закручиваться дальше, совершить оборот оружие уже не
успевало, но игрок повернулся за ним следом, обращаясь спиной к
врагу, а потом выбросил назад правую ногу в стремительном выпаде
классического удара карате. Попал в шею и остановил на мгновение
упыря, тот попытался захватить человеческую конечность, но не
успел, а следом ней прилетело, завершившее круг, острое лезвие и
ударило в шею. Удар вместо того, чтобы по обыкновению отделить
голову от тела, скользнул вдоль нее вроде бы безрезультатно, но из
незаметного глазу разреза вдруг широким ручьем хлынула кровь.
Живучая тварь, не заметив смертельного ранения, вытянула
когтистые лапы вперед и прыгнула на Егора. На этот раз человек не
успел уйти из под атаки, но он сумел захватить запястья упыря и за
время падения успел ловко сместиться вправо, оказавшись чуть ли не
подмышкой врага. Они упали на асфальт, явно ослабевшая от
гигантской потери крови тварь почти потеряла из виду человека, а
тот выскользнув из под нее, выхватил стилет и уколол в затылок.
Второй упырь сдох, но еще оставался подраненный третий. Тот по
звериному оперся на три конечности и прыгнул на игрока.
Встречал его Егор в еще более неудобном положении лежа, с одним
стилетом, к тому левая нога неудачно застряла под тушей убитого,
задержала совсем немного, но этого хватило. Парень «замаскировал»
правую руку со стилетом на животе, а левую подставил под клыки
твари. Упырь как назло вцепился в сустав, где броня была наиболее
слабой и прокусил защиту и раздробил ему кости. Когти одной лапы
распороли ему бок и сломали ребра, второй бессильно ударили о шлем,
тот в отличие от куртки выдержал. Одновременно с этим стилет парня
ударил монстра под челюсть, легко вошел на всю длину и пронзил мозг
монстра, да еще повернулся вправо влево, для гарантии. Этот
единственный удар сразу оказался фатальным.
Упырь навалился на своего убийцу, заливая его кровью. Егор
закрыл глаза, рука болела неимоверно, показалось даже сильнее, чем
в первой схватке, когда у Егора даже регенерации еще не было.
Впрочем те ощущения уже стали забываться. Внезапно мертвая туша
начала странно дергаться, рывки отражались новыми усиленными
страданиями раненого. Парень испугался было, сопротивляться
четвертому упырю у него не было сил. Но разглядев причину шевеления
мертвого тела гаркнул, словно молоденький командир взвода.