Люка охватило какое-то горькое, болезненное чувство, но он быстро сообразил, что это… ревность. Все вокруг всегда будут восхвалять и оправдывать Трента. Даже Эмма.
Он выдохнул сквозь стиснутые зубы.
Они уже ехали по Вустеру, завернули на Хай-стрит, оставив слева собор – впечатляющее каменное строение в норманнском стиле с высокой центральной башней и шпилями.
– Мне нравится Сара, – сказал он Эмме. – И всегда нравилась. Она хорошая пара Тренту, что бы ни говорили в свете.
«В любом случае Сара – единственный человек в мире, кто может сбить спесь с Трента», – усмехнулся он про себя.
Эмма кивнула, явно довольная ответом.
– Расскажите про остальных ваших братьев. И еще у вас есть сестра, верно?
Он посмотрел на нее. Она думает, что задает простые вопросы, но один черт знает, как на них теперь отвечать.
Люк начал осторожно, с кровного брата. Того, с кем вместе рос и кто носил одинаковую с ним фамилию.
– Самсон – Сэм – самый старший. Он мой сводный брат с материнской стороны.
– Я не знала, что у вас есть еще один старший брат.
– Есть. Он плод любовной связи моей матери с… кем-то еще до брака с герцогом Трентом. Она так и не призналась с кем.
– И какой он?
– Сэм… – Люк нахмурился. А как описать Сэма? Спокойный и упрямый. Его темные глаза видят все, но при этом он редко снисходит до того, чтобы высказать свое мнение, и это здорово выводит из себя. Молчаливый. Он много страдал. Сомневаюсь, что ему доставляло большое удовольствие расти в доме, где все знают, что он бастард. Герцог просто игнорировал его.
Герцог игнорировал Сэма, но ненавидел ли он его так же, как Люка? Люк так не думал.
Эмма вздрогнула.
– Похоже, что ему и вправду пришлось трудно. Просто ужасно.
– Конечно, – согласился Люк. – Но когда он вырос, легче не стало. Он служил лейтенантом в армии, несколько лет назад во время сражения его ранили и он едва не умер. Был дважды женат, но потерял обеих жен – первую при родах вместе с новорожденным сыном, а вторую на поле боя на континенте.
Эмма плотнее закуталась в плащ, посмотрела на него прозрачными глазами.
– О, это ужасно. Несчастный.
Люк кивнул. Брат никогда не напрашивался на жалость, и Люк никогда ее не выказывал, и все-таки внутри у него все горело, стоило подумать о том, сколько пришлось пережить Сэму. Они некоторое время ехали молча, затем Эмма спросила: