- Когда ты вовсю резал торианцев, к нам прорвались десантные
суда «Белых карателей». И когда тебя вырубил тот здоровяк, как раз
началась высадка. Я отстрелил желающих добить тебя, а потом ты
очнулся. Собственно, все. – охотно пояснил Диксон.
Я встал и подобрал валяющийся рядом меч. В моей голове все еще
не укладывалось, что мы живы. Шансов не было вообще. И тут, в
последний момент, все изменилось. От череды стремительно
сменяющихся событий я никак не мог прийти в себя.
Рядом со мной наш штурмовик в белой броне с красными отметками
ударом опрокинул торианского берсеркера и добил выстрелом в
голову.
Красные отметки, парные деструктивные клинки, пулеметы в
предплечьях. Знакомая, однако, картина. Штурмовик подошел ко мне и
откинул забрало шлема. На меня уставилось улыбчивое лицо Евгения
Старкова, моего отца.
- Ну что, охламон? Я смотрю, ты тут не скучаешь. Отец с матерью
без понятия, что же стало с их дитем, а он тут на всю катушку
развлекается. Дать бы тебе по шее… - по его лицу было видно, что он
очень рад видеть меня живым. Но не прочитать мне лекцию не мог.
- Я тоже рад видеть тебя, пап. – ответил я, устало присаживаясь
на какой то обломок.
- Марина, мы с Владом во дворе. Вроде жив. На счет здоров – не
уверен. По моему, нашему сыночку голову отбили.
Видимо, отцу эта шутка показалось остроумной, потому что он
засмеялся. Садист, блин. Я приказал убрать шлем, но он отъехал
только наполовину. Сопроцессор спроецировал в мозг изображение, на
котором было явственно видно, что лицевая пластина была ощутимо
вмята. Стало ясно, что папина шутка была не безосновательна.
Отец присел рядом. В броне он смотрелся здоровым, как носорог, а
прыжковые двигатели за спиной только добавляли ему массивности.
- Ну что, Владик, заставил ты нас понервничать. Рассказывай, что
вы тут забыли, в этой заднице?
- Папа, слушай, я предлагаю отложить разборки, пока не
разберемся с торианцами. – ответил я.
- А разбираться особо не с кем. Моя бригада добила то, что не
успели добить вы. Потрепали вы их, конечно, основательно. Так что
давай по порядку. – ответил Старков-старший.
- Даже не знаю, что тебе сказать, пап. – честно признался я.
- Это еще почему? – удивился он.
- Потому что тут все – сплошной гриф секретно. И мое
подразделение, и род войск, и задание. Фактически все, к чему я
сейчас прикоснусь, является секретным.