Когда он уткнулся мне в шею, захотелось плакать.
— Как ты думаешь, что с Костей? Он жив? — наверное, в моих
словах было столько безнадежности, что Артур немного отодвинул меня
от себя и внимательно посмотрел в глаза. Я в который раз удивилась
этому странному контрасту: светлые, почти блондинистые волосы и
темно-карие, сейчас в полумраке комнаты кажущиеся почти черными,
глаза.
— Послушай меня, Гвен, — а еще он настырно продолжает звать меня
Гвен, хотя мне было как-то все равно. — С нашим мальчиком все в
порядке. Поверь, это фигура не того масштаба, чтобы не сдувать с
пленника пылинки. Так что за его безопасность можешь не переживать.
Константину ничего не грозит, по крайней мере, пока.
— Почему ты в этом так уверен? — меня немного потряхивало, но
тот литр успокоительного, который влила в меня Ксанита, все еще
продолжал действовать, и в истерику я не впадала. Но и совершенно
спокойной меня назвать было сложно.
— Потому что принцев крови не похищают, чтобы просто убить.
Особенно, если этот принц является наследником престола.
— Ему всего неделя, а он уже принц крови и наследник
престола?
— Гвен, то, что ты не хочешь иметь со мной ничего общего, вот
прямо сейчас не имеет значения, — Артур приподнялся на локте и
сочувственно посмотрел на меня. — Как только Константин родился, он
сразу же стал очень значимой фигурой на политической арене
Кситиона. Хочешь ты этого или нет, но он мой единственный сын, он
мой первенец, и он автоматически становится наследником престола
Кситиона, даже, если ты найдешь способ разорвать наш брак, а ты его
не найдешь, потому что это даже не магия, это благословение богини,
то есть нечто, неподвластное простым смертным.
— Это бред, — я легла на спину и закрыла рукой глаза. — Это
просто невероятный бред. Как может такой маленький человечек
столько значить?
— Ты знала с кем в постель ложилась, — резко ответил Артур и
сел. — И не могла не догадываться, что после ночи с мужчиной могут
возникнуть последствия.
— Я не думала, что забеременею. У меня были... определенные
проблемы с этим там, откуда я пришла, — грудь начало ломить. Черт,
нужно молоко сцедить и сделать что-нибудь с лактацией. Перевязать
грудь что ли? Иначе я загнусь от мастита, если, конечно, один
знакомый недомаг не освоил, наконец, исцеление, а мне еще моего
ребенка искать. — Так почему ты так уверен, что именно сейчас Косте
ничего не грозит?