…Так, на часах самое время сказать «прости, прощай» рабочему
креслу! Короче – пора и честь знать. Дома меня уже дожидается
свежий обзор на будущую премьеру горячо ожидаемого мной фильма!
Однозначно – предстоит запастись соленым попкорном и прохладной
газировкой!
Потянувшись я как следует похрустел спиной, при этом издавая
звуки такого неземного блаженства, что брови Игната, сидящего за
столом напротив, слегка дернулись и поползли вверх.
— Что, отстрелялся? — усмехнувшись понимающе кивнул
начальник.
— А то как же! Знаешь, помимо работы есть еще и личные дела. —
подмигнул я ему.
Настроение было отличным и попрощавшись с Игнатом (кстати,
латентным любителем задерживаться лишний раз на работе), я быстро и
чуть ли не вприпрыжку прошел к лифтовому холлу, молясь про себя,
чтобы хоть на этот раз обошлось без чудовищной давки в кабине
лифта.
Но нет, мои молитвы не были услышаны, народу в лифт набилось как
сельдей в бочке и едва мы поехали, как моя голова тут же начала
терять ощущение пространства. Попросту говоря – кружиться!
Однако, на этот раз обошлось без микро-обмороков. Кое-как я
дотерпел до первого этажа и тут же пулей выскочил из лифта, миновав
пропускной пункт с суровым как никогда охранником.
— Даа, чистый воздух! — вдохнул я полной грудью.
Как обычно, я не цеплялся за перила при спуске с лестницы и лишь
краем сознания отметил всю ту же обледенелость на ступеньках, что и
была с утра. Возмутительно!
При всем при этом, спускался достаточно быстро, я бы даже сказал
– опрометчиво быстро! Фатальная ошибка!
Ступая на предпоследнюю ступеньку, я никак не рассчитывал, что
идущий навстречу мужчина не пропустит стремительно спускающегося
меня (хотя обычно все пропускают), и тут же почувствовал легкий
толчок под правый локоть, одновременно с толчком мужчина тихо
прошептал:
— Простите.
— Чег...? — только и успел я сказать в ответ на это странное
извинение, одновременно поскальзываясь и заваливаясь спиной
назад.
Я так и не смог закончить свою фразу, сознание померкло быстрее
чем я смог издать из себя еще хотя бы один звук.
Последней моей сознательной мыслью было настрочить километровую
жалобу на чертов клининг, пренебрегающий своими обязанностями! И я
этим всенепременно займусь...когда очнусь!
Пробуждение было чертовски неприятным и тяжелым. Действительно
тяжелым — куда тяжелее предыдущего.