– Дом, милый дом, – пробормотала я, поднимаясь по лестнице, покрытой грязной, местами истертой ковровой дорожкой.
И снова чувство пустоты, прошившее меня в автобусе. Мне не нужны разговоры, но я слишком привыкла к их молчаливому присутствию, отвыкнуть от которого так скоро – невозможно. Даже если это необходимо в целях сохранения душевного равновесия. Ничего. Просто нужно время, чтобы все ранее привычное потускнело. Надеюсь, когда это случится, во мне освободится место для чего-то нового и яркого.
Остановившись перед знакомой дверью, ведущей в мою детскую, нерешительно переступила с ноги на ногу. Светло-коричневая дверь с круглой резной ручкой напоминала о маминых сказках на ночь и включенном ночнике, отбрасывающем на стены тени разных волшебных существ. Она всегда была чем-то вроде входа в мое убежище, преградой, за которой в детстве я пряталась от разных воображаемых чудовищ. Ну да, воображаемых.
Глубоко вздохнув, словно собираясь броситься в омут с головой, толкнула дверь от себя. Первое, что привлекло внимание: ряд картонных коробок у стены, ожидающих распаковки. Вот и занятие на весь оставшийся день.
Вся мебель: шкаф, письменный стол, стул, кровать, любимое кресло-качалка, светильник с разноцветным абажуром, мягкий ковер – была привезена из нашего с мамой и Льюисом дома и уже стояла собранной и требующей основательной перестановки.
Покачав головой, я стянула ветровку, засучила рукава рубашки и, достав из рюкзака плеер, поставила его заряжаться, а сама принялась за работу, чуть слышно напевая любимые мотивы.
Сначала переместила кровать с синим матрасом к стене и раскатала ковер в разноцветных ромбах, потом, упираясь изо всех сил, миллиметр за миллиметром, передвинула пустой шкаф. Оценив оставшиеся голые места, поставила по тумбочке по бокам от кровати, а письменный стол и стул напротив. Последним штрихом стали кресло-качалка у окна и светильник, водруженный мною на тумбочку справа.
К разбору коробок я приступила только через час, потребовавшийся на уборку смежной ванны и помывку окон, пыль на которых, казалось, копилась не одно столетие.
Пропылесосив комнату и отнеся шумную технику на место в узенькую кладовку, забитую зимней верхней одеждой и коробками с игрушками для рождественской елки, я обессиленно рухнула на голый матрас. Интересно, первыми отвалятся руки или ноги?