Воссоздавая его историю, я обнаружил, что его главные затруднения начались во время принудительных работ в Германии в годы Второй мировой войны. Нацисты обратились к этому виду рабского труда, используя людей с оккупированных территорий на тяжелых опасных работах как на Totaleinsetzung. В то время два офицера СС под дулом пистолета неоднократно принуждали Петера участвовать в их гомосексуальных занятиях. Когда же война окончилась, Петер осознал, что эти опыты создали в нем сильную предрасположенность к гомосексуальным совокуплениям в пассивной роли. Это постепенно переросло в фетишизм черной мужской одежды и наконец в вышеописанную сложную навязчивую идею.
Пятнадцать последовательных сеансов выявили любопытную и важную СКО, лежащую в основе его проблемы. В ее более поверхностных слоях содержались самые недавние травмирующие переживания Петером встреч с его партнерами-садистами. Один из сообщников, которого ему удалось завлечь, запер его в подвале без пищи и воды и истязал бичеванием и удушением в соответствии с его желанием. Другой же мужчина ударил Петера по голове, связал его веревкой и оставил лежать в лесу, похитив все его деньги.
Самое же драматичное приключение Петера произошло с мужчиной, который обещал взять его в свой лесной домик, где был точно такой подвал, как хотел Петер. Когда они ехали в поезде к тому дачному домику, Петер поразился странному огромному рюкзаку его спутника. И когда тот отлучился из купе в туалет, Петер встал на сиденье и проверил подозрительный багаж. И тут он нашел полный набор орудий убийства, включая ружье, большой мясницкий нож, остро заточенный топор и хирургическую пилу, применяемую при ампутациях. В панике он выпрыгнул из движущегося поезда и получил серьезные ушибы. Составляющие приведенных здесь происшествий образовывали поверхностные слои наиболее значимой СКО Петера.
Более глубокий слой той же системы содержал воспоминания Петера о Третьем рейхе. В сеансах, где проявлялась эта часть комплекса СКО, он вновь переживал в подробностях опыты с гомосексуалистами-офицерами СС, вкупе со всеми сопутствующими сложными чувствами. Вдобавок он воспроизводил в памяти несколько других травмирующих воспоминаний поры Второй мировой войны, связанных с общей гнетущей атмосферой того времени. У него были видения помпезных нацистских военных парадов и митингов, знамен со свастикой, зловещих гербов с гигантским орлом, картин из концентрационных лагерей и многое другое.