На втором этаже полная разруха, как и на третьем, четвёртом,
пятом и шестом.
Вход на седьмой завален офисными столами. Поколебавшись, разметал
завал ударом плеча. Этаж сохранился лучше других, заражённые не
смогли или не захотели подниматься так высоко. В каморке уборщика,
среди запылённых швабр и вёдер обнаружился труп, усохший в мумию.
Голубая форма с незнакомыми знаками отличия и короткий полицейский
лучемёт. Вставленный дулом в рот. Вместо темечка обугленная дыра, а
на груди пластиковый бейджик. С фотографии на Дана смотрит
светловолосый крепыш с широченной улыбкой и голубыми глазами.
— Ну, на Пиа ты точно непохож. — Сказал Дан, вертя бейдж и
пытаясь прочесть надписи на данске. — Надеюсь, она сохранилась
получше. Ну или хотя бы не одна из тех, кто вынудил тебя на…
это.
***
Восьмой этаж не тронут, под потолком горят лампы, столы покрыты
толстым слоем пыли. На многих стоят деревянные рамки с фотографиями
улыбающихся людей. Дан обыскал помещения, стараясь не смотреть на
фото. Есть нечто жуткое в этом, неправильное, пробивающиеся из
глубин подсознания.
Вход на девятый этаж перекрыт пневматической дверью из двух
толстых металлических пластин. При подходе по рейнджеру скользнул
красный луч, отлично видимый в поднятой шагами пыли, задержался на
шевроне Метрополии. Щёлкнуло и створки с мягким шипением ушли в
стороны.
— Вот это сервис… — Сказал Дан.
Взял винтовку на изготовку и шагнул внутрь. Оказался в коридоре
ведущем к панорамному окну в полукруглой комнате, занимающей
половину этажа. Пол завален мусором из скомканной бумаги, пустых
консервных банок и пластиковых упаковок. Очень напоминает родные
трущобы Атолла, только чище и опрятней. Дан включил спикер,
откашлялся и сказал:
— Есть кто? Пиа?
Звук голоса прокатился по этажу, завяз в навалах мусора, среди
которого Дан приметил странного вида шприцы с остатками розовой
жижи. Не дождавшись ответа, рейнджер зашагал в главный зал,
заглядывая в комнаты, прилегающие к коридору. Видимо это было нечто
вроде элитного номера или местом отдыха для власть имущих, однако
теперь о былой красоте напоминают только огромные кровати,
покосившиеся и сломанные. Стены одной комнаты покрыты выцарапанными
чертами, собранными в группы по пять и перечёркнутыми.
Дойдя до главного зала Дан остановился, глядя на широкий стол,
за которым в кресле сидит истощённая женщина в оливковой форме.
Кожа обтянула кости, так сильно, что можно изучить строение
скелета. Глаза запали обрисовав глазные впадины, волосы давно
потеряли цвет и свисают ниже плеч. Шея тонкая, как спичка, видно
каждую жилку и позвонок. В руках мумия сжимает удлинённый лучемет,
а на столе перед ней лежит декоративная кирка.