–…и забыл его. Лючия нашла пакет под столом, – он замялся. – Ты еще раз извини, но это все женщины… – он обернулся к бару и крикнул дочери:
– Лючия! Быстренько два капучино! – он снова улыбнулся мне. – Альбом нечаянно выпал… и… ох уж эти женщины! В общем, мы немножко полистали его, bambino[8]! Там очень красивые фотографии!
Я уже достал альбом из сумки и листал его. Там была вся моя семья, друзья, старинные и не очень, учеба: школа и университет, что-то и кто-то из новой жизни. Я совсем забыл о нем, но вчера, когда искал в шкафу туфли, наткнулся на этот самый пакет. Как же я обрадовался! Но времени хотя бы полистать его у меня не было, и я захватил альбом с собой на премьеру, а потом он оказался в кафе у синьора Франческо. Тот уже пересел поближе и вместе со мной рассматривал тех, кого я уже три года как потерял. Я коротко рассказывал синьору Франческо о них, о тех, кто был на старых, еще черно-белых, фотографиях, о событиях вокруг. И тут мы наткнулись на фото, сделанное в конце июня девяносто четвертого. Это был наш выпускной вечер в университете. Сердце екнуло и застыло. Я не знал, что рассказать о той, которая была на этой фотографии. Коротко не скажешь, но, честно говоря, после вкусного горячего завтрака и стаканчика тосканского я был не прочь поговорить. Старик уловил перемену во мне, но молчал: он не хотел меня торопить. Я знал его уже не один год: всегда эмоциональный и энергичный, но в то же время степенный, мудрый, тактичный и очень добрый. И всегда-то у него отыщется нужное слово! Он поставил передо мной еще чашечку своего фирменного капучино, потрепал по плечу и сказал:
– Не волнуйся, Андрео. У нас весь день впереди.
Я задумался ненадолго, с чего начать свой рассказ: важно было все. Но что было самым важным в то время? На секунду я остановил свои мысли… Самым важным все же всегда была только она, ее мир. Я еще раз взглянул на фотографию и начал:
– Это был май. Конец мая…
Моросит дождь. Капли на лице как слезы. Тепло. Я бегу через сквер. Дышится легко. Деревья уже зеленые, цветет сирень. Голова кружится. Нужно успеть к третьей паре. Она наверняка еще в общежитии. Я не видел ее месяц. «Прости! Три месяца без тебя – три месяца без жизни», – правильные слова тщательно подобраны. И… не помять цветок, я приложил руку к груди – на месте. Все. Вот оно, общежитие. Третий этаж, большое окно приоткрыто, белый тюль, горит свет. Она дома.