Самбист молчал, сжимая огромные кулаки и пытаясь осознать сказанное. Тяжело молчали и все остальные.
Я, вскочив с места, сверлила глазами учительницу, но не знала, что ответить. В общей тишине, громко хлопнув крышкой парты, выбежала из класса. Почти сразу мне вслед прозвенел звонок.
Мои одноклассники тут же вытряхнули из памяти этот случай, как собаки, вышедшие из реки, стряхивают воду из шерсти. Я осталась с ощущением оглушительного поражения – помню его до сих пор – и так и не поняла до конца: были ли там, тогда, правые и виноватые? И что это вообще было?
Время без десяти пять. Предыдущая семья, оформлявшая ребенка в садик, получила у меня свою справку и, выяснив заодно, как подготовить малыша к тому, что через полгода у него родится братик или сестричка, благополучно отбыла. Высовываюсь в коридор:
– Товарищи, есть кто ко мне?
Как всегда, симпатизирующие улыбки наличных бабушек (от моего обращения им вспомнилась молодость, которая всегда хороша). Невысокая женщина с сероватым лицом, вытянувшись, стоит у стены.
– Да, мы. Дочка сейчас придет, она услышала, она в холле, там у вас много цветов, она их исследует. – И сразу же, как будто в ответ на мое непрозвучавшее обвинение: – Она большая, ей четырнадцать. – И почти умоляюще: – Вы только ничему не удивляйтесь!
Я кивнула, подумав при этом: «Интересно, остались ли еще на свете какие-нибудь подростковые выкрутасы, которые могли бы меня удивить?»
За углом послышался ритмичный стук, и вот уже к моему кабинету вдоль стены бодро, высоко подняв треугольное личико, двинулась худенькая голенастая девочка с белой тростью.
«Притворяется, – со смятенной надеждой подумала я. – Это и есть то, о чем мать предупреждала. Но откуда тогда белая трость?»
Увы, Арина действительно оказалась слепой. Родилась с какими-то остатками зрения. Окончательно ослепла почти в два года.
– Ты помнишь, как видела? – спрашиваю я, мысленно составляя обширный реестр проблем, которые могут в нашем мире возникнуть у слепой четырнадцатилетней девочки-подростка и ее семьи.
– Да, конечно! – радостно говорит Арина. – Помню! Птица с разноцветным хвостом. Радуга! Жар-птица! – И тут же спрашивает сама: – А вот вы что подумали, как только меня увидели?
«Хороший психологический ход, – отмечаю я. – Сразу занимает доминирующую позицию в разговоре».