Всю следующую тренировку я, как и
сказал Бранимир, ползала по залу.
31
Так прошли осенние месяцы. На снежном
коне прискакал декабрь, а с ним и Солнцеворот. Мои отношения со
Бранимиром по-прежнему напоминали американские горки. Он был
агрессивен на тренировках и удивительно нежен после. Как я все это
терпела? В глубине души я ловила кайф от контрастов: любовь –
ненависть, грубость – нежность, унижение – и почти преклонение
перед моим даром. Почему же я не могла найти в себе сил уйти?
Просто уйти?
В силу своего инфантилизма я поздно
повзрослела. Поэтому мое первое чувство было таким неистовым и
болезненным. Кроме того, меня держало тщеславие – я мечтала стать
бойцом. И решила бороться за свою любовь и свой клуб до конца.
Двадцать второе декабря весь
«Радомир» отмечал Солнцестояние и Коловрат. Ночь достигла своего
пика, и тьма спустилась на мою душу. Я была готова на все. Нечто
злое поселилось в моей душе, и оно искало выхода. Мы собрались всем
клубом в Заповедном лесу с прекрасным видом на Двойные горы.
Развели костер, и сразу стало уютно и тепло, но я была печальной. Я
вспоминала свой религиозный экстаз на Перун-Дане. Торжество жизни.
Ощущение, что твой Шаолинь близок. А в тот холодный декабрьский
день я не испытывала ничего, кроме ненависти и злобы.
А потом пустили по кругу братину с
квасом во славу Перуна. И мне стало легче. Я, наконец,
почувствовала единство со своим клубом. Мы стали одним целым. И я
увидела на их лицах тот самое воодушевление, что и на Перун-Дане. Я
стала молиться, и молилась не мертвому идолу, а живому Богу.
Мы ели гречневую кашу с мясом. Снег
падал в миски. Но я смеялась. Каша со снегом. Я смеялась от
смутного предчувствия счастья. А снег все падал. Я кружилась,
падала, снова вставала и смеялась, смеялась… Меня просто колотило
от религиозного экстаза, смешанного с любовью к природе.
Вскоре за мной пришел Бранимир.
– Эля, пора биться. Идем. Тебя все
ждут.
Сначала я просто смотрела. Русский
кулачный бой – это так красиво. Стенка шла на стенку: рослые,
хорошо сложенные ребята дрались без тени агрессии, весело, с
удовольствием. Бран был среди них, и я любовалась его быстрыми
отточенными движениями. Бились на кулаках, не используя ноги.
Девчонки, как и я, только смотрели. Братина опять пошла по кругу.
На этот раз в ней был не сладкий квас, а ядреная медовуха. Я
немного захмелела.