– О! Готов был поспорить, что хочешь. – Его ресницы медленно опустились, а голос был подобен шелку.
Что за черт? Может, он решил, что я с ним кокетничала?
– Да, Кэт, – продолжал Дэймон, – тебе многое нужно мне сказать. Как насчет: «Прости за то, что натворила в субботу?»
Мне захотелось хорошенько ему вмазать, чтобы сбить спесь. Клянусь, у меня бы отлично получилось. Но я лишь бросила на него презрительный взгляд и отвернулась. До самого конца урока я не обращала на Дэймона никакого внимания, а потом гордо вышла из класса.
Разумеется, в коридоре он не отставал от меня ни на шаг. От его пристального взгляда у меня даже спина зачесалась, и если бы я не знала истинную подоплеку его действий, решила бы, что Дэймон так развлекается.
Утренние часы тянулись еле-еле. На биологии я чувствовала себя странно из-за того, что место рядом со мной пустовало.
– Кстати, я не видела Блейка с самого Рождества, – нахмурилась Леса.
– Понятия не имею, куда он делся, – пожала я плечами, старательно глядя на экран проектора, который устанавливал Мэтью.
– Да? А мне-то казалось, что вы с ним друзья не разлей вода, – протянула Леса.
Что же, ее подозрения были вполне понятны. Петербург стал настоящим «Бермудским треугольником» для подростков. Приезжало их сюда много, причем кое-кто вскоре исчезал в никуда, словно Алиса в кроличьей норе, но некоторые потом вновь возвращались. Мне вдруг ужасно захотелось все ей рассказать. Все-таки тяжело хранить столько секретов сразу.
– Нет, я не знаю, где Блейк. Он что-то говорил насчет визита к родственникам в Калифорнию. Наверное, решил там остаться. Петербург – ужасная дыра, – произнесла я, сама удивляясь тому, как здорово научилась врать.
– Не спорю. А он вернется потом или нет?
– Ну, – закусила я губу, – поскольку мы вроде как встречаемся с Дэймоном, я с Блейком толком и не общалась.
– Ага, – понимающе усмехнулась Леса. – Дэймон же настоящий варвар, просто не в состоянии нормально общаться с парнями, особенно с теми, кто относится к нему доброжелательно.
Я вспыхнула.
– Что? Ах, нет. Он дружит и с парнями. – Но не с тем, кто стал убийцей твоего друга. – А как там Чад?
– Мой плюшевый медвежоночек? – захихикала Леса. – О, он – само совершенство!
Короче, мне удалось перевести разговор на Чада. Мы долго болтали об их с Лесой отношениях, о том, насколько они близки к «этому». Леса попыталась узнать, как с «этим» обстоят дела у нас с Дэймоном, но, к ее разочарованию, подобные вопросы я обсуждать отказалась. Тем не менее она продемонстрировала живое участие в моих делах.