Пробравшись сквозь толпу, Елизар увидел помост, на котором
стояла большая клетка. Вокруг клетки расположились около трех
десятков воинов имперской гвардии вооруженных мечами и копьями.
В клетке стоял крепкого телосложения парень. Он с безучастным
видом смотрел вперед перед собой. Из одежды на нем была лишь
набедренная повязка. Длинные черныеволосы спадали ниже плеч. Всем
своим видом он производил впечатление дикаря.
Загорелая, смуглая кожа переливалась буграми мышц. На вид парню
было около двадцати пяти лет. На крепкой шее был одет ошейник,
который явно вызывал у парня дискомфорт.
По всей видимости, сидевший в клетке парень был преступником и
теперь все собрались, чтобы решить его участь. Толпа возбужденно
гудела и постоянно перемещалась, норовя подойти поближе к
помосту.
- Тихо всем, - раздался зычный голос над площадью, и вокруг
наступила тишина. – Жители Марицы, перед вами задержанный
преступник, который терроризировал всю округу на протяжении
полутора лет. Этот дино по имени Рамир, обвиняется в убийстве
тридцати шести жителей Марицы.
Толпа негодующе загудела и подалась вперед. Елизар, поддавшись
давлению толпы, оказался у самого помоста. Внезапно парень в клетке
поднял глаза и внимательно посмотрел на Елизара. Взгляды
пересеклись, и Евгений увидел в глазах Рамира какую-то тоску и
безысходность. Убийцы так не смотрят.
- По закону Антании, любой преступник имеет право на
справедливый суд, - продолжал один из имперцев. – Это значит, что
каждый из жителей Марицы, либо другого поселения империи имеет
право сказать в защиту подсудимого.
Над площадью повисла тишина. Атмосфера ненависти и боли, словно
волнами расходилась по толпе. Казалось, жесткие прутья клетки
защищают не толпу от подсудимого, а наоборот.
- Рамир из народа дино, ты обвиняешься в убийстве тридцати шести
жителей этого поселения. Наказание за эти преступления смерть. –
Имперец повернулся к клетке с парнем.
- Я не виновен, - глухо произнес парень.
- Тебя нашли не далеко от последней жертвы. Ты был голый и весь
в крови. То, что осталось от жертвы, мог сотворить только ты. –
Имперец повернулся к монаху стоящему рядом. – Приводи приговор в
исполнение.
Монах откинул капюшон, и Елизар увидел женщину лет тридцати
пяти. Суровое лицо с забранными назад в хвост волосами. Сведенные к
переносице брови и сузившиеся глаза зло смотрели на парня. Женщина
вскинула руки перед собой и с ее запястий заструились два серых
облака, которые устремились к Рамиру. Облака окружили парня,
окольцевав его. По телу Рамира прошла болезненная судорога. Лицо
исказилось гримасой боли. Стиснув зубы и застонав, он вновь бросил
взгляд в сторону Елизара.