Анна заняла одно из свободных кресел и кивнула Горыне.
— Ну вот. Мы здесь. Говори, что хотел.
Около минуты Горыня молчал, посматривая на девушек, и после,
шагнув так, чтобы видеть их всех, коротко поклонился.
— А всё уже сказано не по одному разу. И каждой из вас, и всем
вместе. К сожалению, я ничего не знал ни о Макошином круге, ни о
сложностях, которые с этим связаны, но что-то такое предполагал. Уж
больно смотрины у вас были… сложные. — Горыня помедлил, подбирая
слова. — Что хочу сказать, кроме того. Просто не будет. Мы все
разные, и если двум людям сложно подстроиться друг к другу, то
одному к пяти девушкам ещё сложнее. Но если вы этого захотите, то
всё сложится. Почему большая часть гармонии зависит от вас? Так вы
знакомы уже много лет и между собой-то притёрлись. А я, как ни
крути, человек новый. Чего там ещё от меня ожидать, кто знает? — Он
сделал паузу.
— Катя. — Горыня посмотрел на Лопухину. — Я знаю, что секреты
этого мира для тебя важнее, чем всё остальное. Ты роешься в старых
книгах, пытаешься понять, как устроено всё, что вокруг нас. Обещаю
тебе, что расскажу всё, что знаю, и что не рассказывал ещё никому.
И мир никогда не встанет между нами. — Княжич перевёл взгляд на
Гагарину. — Анфиса. Ты человек боя, и знаешь об этом не меньше
меня. Но все мои знания — твои знания. Стрелковая подготовка,
тактика и всё, что я знаю о войне. И никогда она не встанет между
нами. — Он повернулся к Любаве Тумановой.
— Любава. Я ничем не смогу тебе помочь. То, что ты сделала
смыслом своей жизни, мне вообще никак не знакомо. Но обещаю тебе
все артефакты и древние вещи, которые я достану, добуду или
выкуплю. И никогда и ничто не встанет между нами. А тебе, Лиза,
смогу рассказать совсем немногое, потому как твоё лекарское
искусство намного выше, чем мои знания. Но тоже помогу, чем смогу.
Хотя мои знания о ядах тебе вряд ли пригодятся.
Он повернулся к Анне.
— Анна. Ты открываешь новые источники и наделяешь силой всех
ведунов. За тобой вся мощь империи, и я лишь малая песчинка в стене
этой крепости. Но всё, что от меня зависит, я сделаю.
— А про любовь что-нибудь расскажешь? — негромко произнесла
лукавая Любава и будто бы в смущении прикрылась кончиком платка,
наброшенного на плечи.
— Про любовь? — Горыня улыбнулся. — Так я и не знаю про неё
ничего. А говорить о том, чего не знаешь, могут или глупцы, или
политики. Но вот с каждой из вас мне было хорошо. И не только
тогда, когда мы были близки. Но и когда просто гуляли, говорили.
Хорошо, спокойно, и я не чувствую никого из вас как чужого
человека. Могу узнать любую из вас по запаху, по звуку шагов. Знаю,
что любит каждая из вас, и знаю, чего не любит. Ещё, наверное,
многого не знаю, но тут всё в ваших руках.