Запалив самокрутку, от которой пошел
явно не табачный дым, Бронон глубоко затянувшись, жизнерадостно
воскликнул:
– О! Я смотрю, не успели смыть в
сортир старину Хэнка, как уже новая какашка появилась!
Ха-ха-ха!!!
– Начинается… – обреченно вздохнул
Экскарт, закатив глаза.
– И как зовут новую какашку?! Эй,
тебя как звать?! – приблизился к Гроху Бронон и выдохнул
сладковатый дым тому прямо в лицо.
– Меня зовут Грохэм, кхе-кхе… – снова
протянул свою руку новичок.
– Убери от меня свои грязные грабли,
какашка! – дурашливо воскликнул Брон с истерическими нотками и
отпрыгнул от дурачка размахивая руками.
«Ему бы театре играть или синеме», –
невольно подумал Экскарт, вот только вместо восхищения актерскими
талантами он испытывал злобу пополам с раздражением.
– Где какашка?! Какие грабли? У меня
нет граблей… – недоуменно ответил Грохэм озираясь.
– Вот же дебил-то! – засмеялся
мусорщик. – Как все-таки с ними весело!
– Отстань от него Брон. Грох, иди
сюда…
К счастью для Экскарта, Бронон
действительно отстал от его напарника. Между цехами было заключено
своеобразное соглашение не донимать дурачков, очень уж много «вони»
поднималось, особенно когда вмешивалось общество инвалидов, а их
как известно курировали мающиеся от безделья дамочки из высшего
света. Всякие там экзальтированные баронессы да графини из-за
какого-то выверта в мозгах и просто из непонятно как возникшей
странной моды возжелавшие какой-то общественной деятельности.
Похоже кто-то умный в верхах нашел способ безопасно спустить пар у
барышень, чтобы они в истерике, накрутив себя до невменяемого
состояния, не возжелали большего, например равных прав с мужчинами,
как в какой-нибудь республике.
Так вот, этим дамам только дай повод
и они вцепятся мертвой хваткой точно какие-то бульдоги, пока не
израсходуют накопившуюся в них энергию, а оной у всяких истеричек
непомерно много. И виновные в поднятии «волны» огребали по полной
из-за того, что доставалось на орехи даже администрации порта,
дамочки выедали начальству мозг, выворачивали их мехом внутрь, а те
этого не любили и очень «любили» тех, кто оказывался виновным в
том, что им приходилось унижаться перед аристо.
Пока Бронон глухо матерясь сквозь
зубы возился со своим парогрузовиком, у которого возникла какая-то
мелкая неполадка с подачей топлива в котел, возможно месть
какого-то обиженного механика, а они умеют подстраивать такие вот
мелкие и не критичные неисправности во множественном числе, Экскарт
объяснял Грохэму, что на работе при знакомстве и просто при
встречах, руку подавать не стоит.