***
Яркий свет заставил меня зажмуриться.
«Где я?» – мелькнуло у меня в голове.
Открыть глаза было просто невозможно. Голова болела, любая
попытка пошевелиться отзывалась в боку нестерпимой болью, ноги… ног
я почему-то совсем не чувствовал. Что происходит? Я хотел понять
куда я попал и что произошло. Казалось, будто я сплю и никак не
могу проснуться. С трудом удалось открыть глаза. Когда они привыкли
к яркому свету, я понял, что нахожусь на каталке, а по сторонам
идут люди в белых и зеленых медицинских халатах. Их обеспокоенные
лица мелькали рядом, но на меня никто не обращал внимания. Все
смотрели вперед и время от времени переговаривались. Наконец, я
услышал знакомый голос.
- Очнулся? Хорошо! Ну и попал ты в передрягу, Саша. – Андрея
Викторовича Понаровского, нашего соседа по лестничной площадке, я
узнал скорее по голосу, чем рассмотрел. Точно! Он же работает в
больнице и сегодня, наверно, его смена.
- Дядь Андрей… Викторович, - добавил я, поняв, что рядом
находятся и другие люди, по всей видимости, его коллеги. - Что со
мной? Почему я ног не чувствую?
- Не чувствуешь? Это плохо. Будем разбираться.
- Но они у меня хоть есть?
- Конечно есть, где бы им еще быть! – возмутился он, нахмурив
брови. Андрей Викторович всегда так хмурился, когда чем-то был
возмущен или недоволен. Так бывало, когда мы с друзьями шумели,
играя на приставке у меня дома, или же когда в лифте перегорела
лампочка и ее две недели не могли заменить.
Наконец, тележка остановилась возле какой-то палаты, и меня
завезли туда. Жутко болела голова, ног я вообще не чувствовал и
даже не мог пошевелить ими, к тому же спину периодически
пронизывала нестерпимая боль.
- Видишь ли, Саша, - снова донесся до меня голос Андрея
Викторовича. - Ты вместе с другими пассажирами автобуса попал в
автокатастрофу. Твоя ситуация очень серьезная. Ты здорово
приложился головой, но это пустяки. Проблема в другом. У тебя
поврежден позвоночник, и мы должны понять насколько серьезна эта
травма. Как я понимаю, ты не можешь шевелить ногами?
Я утвердительно кивнул.
- В таком случае, придется немедленно провести операцию, чтобы
сохранить тебе возможность ходить. Операция будет сложная и
опасная, поэтому успешный исход не гарантирую.
- И что теперь делать? – перспектива для меня вырисовывалась
совсем не радужная.