Он возвращается очень быстро. Как и предполагал, должен успеть к семейному обеду. Когда он подходит к дому, какое-то тягостное предчувствие когтями вонзается в его сердце, он даже не понимает, откуда это чувство. Его лицо сразу приобретает задумчиво-сосредоточенный вид, он спокойно подходит к дому. Его настораживает тишина, сам не понимая, почему, он пробирается к дому аккурат но и тихо. В доме слышится какой-то шум, но не тот шум, который ему привычен. Волна страха окутывает его с ног до головы. На ватных ногах он подходит к двери, проходит через сени и осторожно заглядывает в комнату. То, что он видит, просто сражает его. Рарий видит чужого, огромного мужчину, обросшего, который медленно подходит к матери. Побледневшая мать стоит, опершись о стену, отступать ей некуда. Мужчина резко поднимает руку, в которой блеснул какой-то предмет, и также резко опускает его на голову матери. Последнее, что слышит мальчик, – это душераздирающий крик матери и хохот этого страшного мужчины. В оцепенении от страха Рарий облокачивается о стену и в этом состоянии сползает на пол. От сильного стресса он не может ни пошевелиться, ни двинуть ни рукой, ни ногой. Он просто сползает, причем так удачно, что рядом оказываются мешки с продуктами, и они его закрывают. Когда мужчина выходит из дома, он не замечает, что здесь был кто-то еще. Сколько Рарий просидел, он не помнит. Время будто остановилось, зловещая тишина окутала дом, а состояние оцепенения все не проходит. Мальчик смотрит впереди себя оцепеневшим взглядом, нет ни мыслей в голове, ни эмоций в душе, только чувство полной пустоты.
Прошло уже немало времени, смеркается, оцепенение медленно проходит, и Рарий может наконец пошевелить руками и ногами. Он пытается приподняться. В теле – сильнейшая слабость, разбитость, но состояние бесчувственности не проходит, он ничего не понимает, кроме чувства полного отупения, нет ничего. В этом состоянии он, медленно волоча ноги, как будто ноги вязнут в какой-то мерзкой гуще, проходит в комнату. Солнце еще не зашло, оно ярко освещает комнату, и перед ним предстает ужасающая картина: везде кровь, мать лежит с рассеченной головой и возле нее огромная лужа уже немного спекшейся крови. Но он все так же не понимает, что это. Он проходит дальше, в другом углу видит своего братика, рассеченного поперек с такой силой, что от него осталось только две половинки. Он идет дальше, видит другого своего братика с размозженной головой, идет дальше. Чем дальше он проходит в дом, тем большее ощущение тупости охватывает все его существо. Он бредет медленнее и тяжелее, видит третьего братика: он задушен, лежит с синим лицом. Затем он проходит в дальнюю комнатку, там видит свою сестренку. Она лежит, как маленькая хорошенькая кукла, ее лицо скривилось от боли и ужаса, но это застывшее на ее лице выражение нисколько ее не обезобразило. Платье ее разорвано, ноги в крови, раскинуты, и между ними большая кровавая дыра. Обойдя весь дом, Рарий медленно выходит из него. Недалеко от дома видит лежащего отца. Он лежит вниз лицом, затылок его разрублен, и вся поза его говорит о том, что он мертв. Мальчик все продолжает бродить, сколько он провел так времени, он не помнит. Когда солнце садится, Рарий заходит в комнату, усаживается около матери и долго сидит, раскачиваясь из стороны в сторону. Он не помнит, сколько сидел, не чувствует ни холода, ни голода, ничего. Он сидит и сидит. Он начинает приходить в себя тогда, когда солнечные лучи проникают в комнату, и опять перед его взором появляются все его родные. Что-то в душе его оживает, но нет сил выражать эмоции, какой-то звериный вой, тихий-тихий, перемешивающийся со скулежом, разносится по дому.