– Получается, служить круглые сутки можно, а работать нельзя? –
о-о-у, у нас ещё и ехидство пробивается. А ну-ка, тень, знай своё
место!
– Вы должны помнить наш предыдущий разговор о моей службе.
Помните? Мы пришли к выводу, что в армии я отдыхаю, а в агентстве
работаю на износ. До армии я забыла, когда могла поспать восемь
часов подряд.
Так что засунь своё ехидство в самое глубокое место, господин
директор. Туда, где ему и положено быть. Вместе с твоей
фамильярностью и уверенностью. Вот что мне больше всего не
нравится, с чего это он такой вальяжный. Блефует?
– И что можно сделать за пять часов в сутки? – поморщился
директор. Здесь он прав, придётся успокоить.
– Реально легко довести до десяти. И ни одна комиссия не
придерётся. Мне физические нагрузки нужны, поэтому танцевальные
репетиции в рабочее время, – в случае проверки, – в рабочее время
можно не включать. Что-то ещё можно придумать, – пожимаю плечами, –
с моего согласия, разумеется.
Да-да, ЮСончик, не расслабляйся, держи себя в тонусе. Получаю
ответный удар. Не страшно, я к нему готов.
– Госпожа Агдан, вынужден вам сообщить, что вы оштрафованы на
десять миллионов. За исполнение новой песни без разрешения
агентства.
– Придётся отменить это решение, господин директор, –
хладнокровно заявляю я. И замолкаю.
– На каком основании? – опять лыбится директор. Да что ж ты
такой весёлый?
– Сами придумаете основание. Иначе я расценю это, как войну
против меня, и опротестую ваше решение в суде.
– И как вы это сделаете, госпожа Агдан? Факт нарушения контракта
налицо, – директор откровенно ухмыляется.
– А зачем мне вас предупреждать, как? – холодно интересуюсь я, –
Мне это не выгодно. Но суд гарантированно примет мою сторону. А
когда подам на разрыв контракта, пойдёт ещё легче. Все уже будут
знать, что вы склонны к незаконным решениям.
Так-так, вроде мне удалось стереть ухмылочку с его лица. Пусть
теперь думает, блефую я или нет. А я вовсе не блефую. С Чо СуМаном
я не зря переговоры вёл. Да, я отдал им ту песню. Фальшивого автора
пусть сами ищут. Назначат кого-то из своих. Им так сделать легче
лёгкого. Их композиторы, как и везде, это только я такой особенный,
на зарплате сидят. А все авторские права у агентства. Мы
договорились. Они забрали песню себе, мне оставили право исполнения
где угодно. Якобы за помощь в аранжировке.