– Всем на турник, брусья и лестницы!
– А ты?
– А я новобранцами займусь, – да, навесили ему отделение салаг.
Сейчас он найдёт самого лёгкого и попробует с ним на плечах
подтянуться. Ему тоже надо наращивать физическую мощь. Хотя только
что призвавшиеся и так смотрят на него, как на полубога.
9 октября, дом мамы ЮнМи
6 часов вечера.
– Мам! Мам, ну, где ты там?!
Я в своей любимой позиции, валяюсь около дивана, Мульча на мне.
Не хватает мамы, которая смотрит дораму. И СунОк, чтобы полаяться.
Что-то она задерживается, но сегодня мне это на руку. Нет
настроения с ней цапаться. Ни на что нет настроения. Полнейший
упадок сил на фоне «этих дней». Могу только капризничать и
недовольничать.
– Чего ты кричишь Юна? – в комнату входит мама, несёт мне чашку
душистого чая. Мы поужинали вдвоём… нет, втроём, всё время забываю
Мульчу посчитать. Мама посматривает с беспокойством, ем без
аппетита. По её мнению человек без аппетита смертельно болен. Я
догадываюсь, как её успокоить. Достаю баночку пива и дело пошло
веселее. Мама сменила обеспокоенность на лёгкое осуждение. А моё
раздражение гасится пивом и тем фактом, что мама всё-таки
помалкивает. Молодец, чувствует, когда меня лучше не трогать.
Вспоминаю, что мы успели провернуть за прошедшие дни, и
настроение поднимается на пару десятых деления. Принимаю плывущую
ко мне дымящуюся чашку из маминых рук и, вдыхая ароматный пар,
прокручиваю в голове самые важные моменты.
28 сентября, административный суд Сеула.
Я с юристом агентства, длинным доходягой судебным чиновником
оформляем мировое соглашение. Агентство обязуется отменить решение
о штрафе, я отказываюсь от претензий в адрес агентства. Мир,
дружба, жвачка в форме сухого канцелярского языка.
ЮСон все эти дни бегает возбуждённый. Радостно возбуждённый, что
разок проявилось в похлопывании одной из коронок по попке. ДжиХён
не повезло, хотя глупый пацак, ручаюсь, считает наоборот. ДжиХён
посмотрела на директора с удивлением, а я с мрачным
предостережением. Тот сделал вид, что ничего не понял. Будем дальше
наблюдать за его поведением. Хотя горбатого могила исправит.
Тот же день, около пяти часов вечера.
Выхожу из кабинета директора, опять ни жив, ни мёртв. Целый час
собачился. Вернее, торговался. Началось с моего заявления:
– Господин директор, требую своего официального назначения
продюсером японского турне!