По улице медленно полз туман.
Темное небо висело низко; луна матовой лампой тускло
подсвечивала ночные облака. Воздух, тяжелый, неподвижный, сырой,
тянулся у самой земли белыми клочьями. В нем рассеивался свет
фонарей, от этого света туман казался местами зеленовато-лиловым.
Безлюдная улица в туманной кисее, из которой виднелись только
черные острия веток и бледные ореолы фонарей, благоухала тем
терпким, свежим, пьяным запахом, которым всегда пахнет наш город в
начале весны.
Рождением и гнилью одновременно.
Ночь уже перевалила за середину. Темные громады домов с
неосвещенными окнами, белая пелена тумана, медленный тягучий ветер,
сырой и холодный – все это совершенно не располагало к ночным
прогулкам. И тем не менее одинокая фигура вынырнула из тумана на
островок чистого сумрака. Высокий и худой молодой человек в
видавшей виды куртке и того же сорта джинсах и кроссовках зябко
поежился, сунул руки в карманы, нервно зевнул и остановился под
фонарем. Его вид одновременно выражал и тревогу, и решимость.
Некоторое время он стоял почти неподвижно, только пожимался от
холода, сутулился и покашливал. Потом вздрогнул и прислушался.
Издалека, приглушенный и искаженный туманом, донесся дробный
перестук женских каблучков. В туманной тишине он прозвучал
совершенно явственно. Молодой человек порывисто вздохнул,
выпрямился и повернулся в ту сторону, откуда, стуча каблучками,
приближалась ночная незнакомка.
Ее темная фигурка, легонькая, изящная, выскользнула из тумана на
открытое пространство только через несколько минут. Ее волосы
блестели в лиловом свете от ночной сырости; плащ мерцал под
фонарем, как серебряный. Лицо, очень бледное и очень красивое, с
большими темными глазами, подсветила при виде молодого человека
недобрая радость.
Обрадовался ли он – сложно сказать. Во всяком случае, он
напряженно улыбнулся и сделал несколько шагов ей навстречу. В его
движениях появилась странная неуверенность, как у человека,
разгуливающего во сне. Он даже мотнул головой, будто пытался
проснуться.
Девушка быстро подошла вплотную и обняла молодого человека за
шею. С тонкого белого запястья соскользнул широкий рукав. Молодой
человек потянулся к ее лицу, как для поцелуя, но девушка уклонилась
и прижалась губами к его шее.
Молодой человек дернулся, мгновенная гримаса болезненного
наслаждения мелькнула и пропала у него на лице – и в следующий миг
он изо всех сил впился зубами в обнаженную руку девушки, лежащую у
него на плече.