-Видимо, показалось, - пробормотал я, бросив ещё один взгляд на
пустой коридор.
Подойдя ко мне, Лейпф посмотрел в то же ответвление коридора,
куда пялился я, а затем произнёс:
-Не знаю что там тебе показалось, но вид был такой, словно бы
тут покойник пробежал… Ты уверен, что в норме?
-Просто надо отдохнуть, - отмахнулся я, направляясь к выходу на
посадочную площадку, - Нервы и усталость.
В этот момент в гарнитуре моего линка раздался голос
Немезиды:
-Алекс, тебе не показалось. В коридоре была женщина с длинными
волосами неестественного окраса. Датчикам твоего ИБКП удалось её
зафиксировать визуально. Однако, теплового следа нет, из-за чего
невозможно с достаточной уверенностью сказать что именно сейчас
произошло.
-Спасибо, Немезида, - тихо ответил я, - Ты меня утешила.
-Обращайся, Алекс, - раздался смешок ИскИна.
-ИИ с чувством юмора и сарказмом… До чего мы докатились, -
фыркнул Винсент, так же слышавший наш разговор, - Лучше мы у нас в
экипаже были проститутки. Держать их на зарплате дешевле, чем
платить за каждую ночь отдельно.
-Женись, - усмехнулся я, покосившись на него.
-Знаешь… Я передумал, - мгновенно отреагировал Лейпф, - Немезида
– пупсик и умница. Других не надо женщин на борту.
-А как же Барнс? – спросила ИскИн, выслушав ответ моего
напарника.
-Ну, она ж пассажир, а не член команды. Доставим её на
Нова-Терра, а там пускай начальство разбирается, - пожал плечами
мистик.
-Судя по происходящему вокруг и намекам Разумовского, Барнс
скоро займет кресло второго пилота, а ты снова отправишься в
машинное отделение…
Подшучивая друг над другом, мы поднялись на корабль, который уже
готовился к взлёту усилиями Немезиды. Меня же продолжали одолевать
очень серьёзные опасения, а чувство тревоги, щедро сдобренное
липким страхом, поселилось в сердце.
У всех есть страхи. Лишь психически больные существа и покойники
ничего не боятся. И я не исключение из правил. За годы этой жизни,
и три с лишним десятка лет прошлой, у меня набрался изрядный багаж
того, что вызывает панический ужас. Большую часть времени, они
сидят в глубине моего разума, не высовывая носа, но… Когда мои
интуиция и чутьё начинают сигнализировать о грозящей мне беде, эти
ночные кошмары просыпаются, окутывая разум.
Лена. Моя любовь и моё проклятие. Женщина, которую я искренне
любил, и которая умерла у меня на руках от моего же оружия.
Пламенно-рыжая, с веснушками на скулах и зелеными, словно майская
листва, глазами. Она была тем, кто жаждал отнять у меня жизнь, ради
наживы – дома, машины, доставшихся по наследству акций…