Старик допил рюмку, поглядел на юношу и ласково улыбнулся.
– Хочешь играть?
– Не знаю, – смутился юноша. – Может быть, потом.
Но старик схватил со стола какую-то толстенную книгу, быстро раскрыл ее и протянул юноше.
– На! Иди, читай вслух.
– На сцену?
– На сцену.
Юноша неуверенно взял книгу, покорно вышел на сцену и, волнуясь, прочел небольшой отрывок из какой-то пьесы.
– Теперь играй! – потребовал старик.
Юноша растерялся. Он недоуменно взглянул на старика, надеясь, что тот шутит, но старик был серьезен, а красавицы актрисы, внимательно и оценивающе следили за ним.
– Я так не могу, – робко извинился юноша.
– Попробуй. Не бойся, – уговаривал старик. – Тебе понравится.
Что значит «играть» и как это делается, юноша не представлял. Оставалось либо отказаться, либо попробовать изобразить хоть что-нибудь в присутствии этих молодых красивых женщин, которые, признаться, сильно его волновали. Еще во время спектакля юноша влюбился в одну из них, в ее жгучие, слегка раскосые черные глаза, в которых кипела такая необузданная страсть, что каждый ее взгляд пронзал его точно молния.
– Играй, что помнишь, – напутствовал старик, – своими словами! Начинай!
Бедный юноша попытался начать.
С первых же слов, он почувствовал, что его собственный голос вдруг сделался чужим, непривычно и странно зазвучав среди возникшей тишины; все вокруг отвлекало его; не зная, куда деть глаза, он, наконец, уставил их в пол; сердце бешено стучало, а тело охватила предательская, нервная дрожь.
Мучительно вспоминая текст, он разболтанно заходил по сцене, нелепо размахивая руками и, декламируя то, что помнил из роли. Догадываясь, что со стороны, вероятно, выглядит чудовищно, и от этого еще сильнее смущаясь, юноша заспешил, скомкал концовку и, судорожно вздохнув, остановился.
– Ну, ладно, молодец, – похвалил старик. – Садись, отдыхай. Не все сразу.
Тем временем, сбегали за второй.
– Хотим танцевать! – капризно заявили девицы и устремились на сцену.
После третьей плясали все, и даже старик, не желая отставать, пустился в пляс.
Актриса с колдовскими глазами подошла к юноше и, обвив руками его шею, увлекла за собой. Едва их лица приблизились, она прижалась к нему, охватив его губы пьянящим поцелуем.
– Твои глаза, как голубые брызги! – жарко прошептала она. Все это видели, а старик, лихо отплясывая, завопил: