– За полчаса?
– Увы, мне приказано уничтожить этот корабль. Очень жаль, что вам, капитан, пришлось страдать. Обещаю, наше правосудие сработает чисто и быстро.
– У вас боеголовки?
– Повторяю, все закончится быстро.
– Вы очень добры, префект. На спасение я и не надеялся. Когда ультра что-то затевают… – Дравидян не договорил.
Дрейфус кивнул.
– Но вы говорили о правосудии, – вспомнил Дравидян, восстановив не то дыхание, не то ясность ума. – Стало быть, уверены в моей виновности?
– Капитан, совершено чудовищное преступление. Имеющиеся у меня доказательства не оставляют сомнений, что в нем участвовал ваш корабль.
– Я сбежал, – проговорил Дравидян. – Укрылся в парковочном секторе, решив, что там буду в безопасности, а мои доводы встретят с пониманием. Зря я это сделал. Лучше довериться вашему правосудию, чем полагаться на своих.
– Я бы вас выслушал, – заверил Дрейфус.
– Случилось совсем не то, что кажется на первый взгляд.
– Тот анклав уничтожен вашим двигателем.
– Да, это я признаю.
– Вы вернулись на свой корабль озлобленным, потому что вам сорвали выгодную сделку.
– Я сожалел, что та семья аннулировала переговоры. Но это не значит, что мне хотелось всех убить.
– Раскин-Сарторий уничтожен неслучайно. В обратное никто не поверит.
– Я не говорил про случайность. Это преднамеренное уничтожение мирного анклава. Но я тут ни при чем. И мой экипаж тоже, – добавил капитан с неожиданным пылом.
– Преступление либо совершено, либо нет.
– Кто-то спровоцировал его. Кто-то проник на «Аккомпанемент теней» и использовал его против «пузыря» Раскин-Сарторий. Мы стали орудием убийства, а не убийцами.
– Хотите сказать, кто-то проник на корабль и узнал, как запустить и отключить двигатель, чтобы уничтожить «пузырь»?
– Да, – проговорил Дравидян с такой безысходностью, словно перестал надеяться, что его аргументы будут приняты. – Вы совершенно правы.
– Хотел бы я поверить вам на слово.
– Префект, спросите себя: зачем мне сейчас врать? Мой экипаж уничтожили, сожгли заживо на этом самом корабле. Меня заставили слушать крики товарищей, их мольбы о помощи. Корабль растерзали, как голодные волки терзают бешеного зверька. Меня пытали и приварили к носу корабля. Еще немного – и я умру.
– И все же я… – начал Дрейфус.
– Не представляю, в чьих интересах такая трагедия. Выяснить это – не моя задача, а ваша. Но клянусь, мой экипаж не совершал преступления.