– Какая красавица! – услышала она рядом с собой мужской голос с акцентом. – Куда же ты, красавица? – крикнул он вслед, когда она, прибавив шагу, вышла на середину тротуара, выпрямила спину и надела любимую маску неприступной девы. Ее карающие сапожки обходили упорно лужи, хотя хотелось ступать по ним, как в детстве: в самую середину, до мокрых носков и восклицаний мамы: «Заболеешь же, выйди из лужи!». Мама и сейчас ее учит, наставляет, только все зря. «Не гуляй допоздна, – говорит мама». И теперь она выходит гулять в ночь, когда почти нет людей, тихо и можно почувствовать себя властелином земли.
– Здравствуйте, – сказала она старушкам, сидящим возле парадной.
– Здравствуйте, – ответили они в один голос, воспользовавшись моментом, когда Виктория искала ключи в сумке, и осмотрели с головы до ног, как это обычно делают старушки.
Эти взгляды были больше жалостливые, чем осуждающие: за два года ни одного молодого человека рядом, одежда старушечья, на голове непонятно что. Она была своей для них, пусть без седины, морщин и старческого склероза. Но главное, что ее выдавало – это был взгляд: без искры, без огня, потухший не как вулкан, который может еще когда-нибудь проснуться, а как костер, который попал под дождь. Его могут зажечь, но это будет уже другой костер, не ее.
Виктория поднялась к себе на этаж. Проходя мимо соседской двери, заметила ключи в замке. Решила, что не будет говорить: воспользоваться некому, а соседям может быть стыдно за это. Открыв свою квартиру и зайдя внутрь, поняла: «Не говорить нельзя». Виктория снова вышла и позвонила в соседскую дверь. Вышла женщина, которую она никогда не видела.
– Вы забыли ключи, – тихо произнесла, не поздоровавшись и не представившись, Виктория.
Соседка опешила и молча стояла, будто чего-то ожидая. Виктория вынула ключи и подала соседке. Та теперь поняла, поблагодарила ее и закрыла дверь.
Вики вернулась к себе. В квартире она жила не одна, соседнюю комнату снимала молодая девушка Катя, постоянно пропадающая на работе. У нее в жизни была карьера, молодой человек, купленная в строящемся доме квартира. Улыбчивая, ухоженная, разговорчивая, она сияла и была любимым объектом для обсуждения старушек. Вот ее-то они ненавидели: шикали, когда она проходила мимо, презрительно смотрели, а потом обсуждали. Вчера был на Хаммере, сегодня уже на Пежо. Кто будет завтра?