– Иосиф Хейфец.
– Координаты его есть? Телефон, чтобы позвонить – подтвердить твою личность?
– Я визитку в паспорт вложил. А паспорт украли.
– Понятно. Ну, тогда поехали в офис. Там пробьем по базе твоего адвоката. Он из Большого Яблока?
– Да, конечно, он местный.
– Тогда найдем его. По-о-однимем среди ночи… – пропел Виктор. – Эх, люблю я будить адвокатов. Фрэнк, – обратился он коллеге. – Вот ду ю финк эбоут лоерс?
– I hate them, – ответил Фрэнк и отвернулся. Виктор засмеялся. – Ладно, не парься, как говорят в Союзе, соотечественник. Мы хоть и со сложным характером, но правильные копы. Поможем тебе, чем сможем. Да, Фрэнк?
– Йэ, – пробасил негр.
Я просиял.
Вскоре я уже сидел в полицейской машине, на заднем сиденье – за решеткой. Но разговаривать это не мешало.
– Так кто, ты говоришь, тебя ограбил? – спросил Виктор.
– Какой-то странный тип. То ли баба, то ли мужик. Лето, а он в шапке. Бейсболка. С ушами. И в перчатках без пальцев. Черный, само собой. Белки глаз у него такие желтые еще. Как будто он болеет чем-то. Хилый. Весит килограммов сорок. Будто из концлагеря.
– Такой болезный, и такого нормального русского мужика грабанул?
– Так уж получилось… Я отвернулся. Он меня по голове ударил чем-то тяжелым.
– Голова не болит? Все хорошо помнишь?
– Да, вроде, прошла.
– Наверное, этот хилый катил тележку, набитую банками и всяким хламом?
– Точно! – вскричал я, пораженный до глубины души.
– Ну, все понятно. Знаю я этого типа. Это наркоша один. Наш стукач. Обычно он такими делами не балуется. Но, видно, не хотел случай упускать. Очень ты ему понравился.
Виктор замолчал…
– Вы прямо, как из «Смертельного оружия», парни, – сказал я через некоторое время.
– Мэл Гибсон? – отозвался Виктор. – Я думал, что больше похож на Эрика Робертса. Знаешь Эрика Робертса?
– Лично нет. Но я читал, что он плохо обращался с сестрой.
– Очень плохо. Проигрывал ее в карты. Но это все селебрити-слухи, мэн. Лично я в это не верю. Пиар. Понимаешь?
– Пи-ар? – переспросил я.
Слово «пиар» тогда еще было не в ходу в России.
– Сразу видно, что в Штатах ты недавно. А я тринадцать лет. Ты бы хотел, чтобы у тебя была репутация парня, который проигрывал свою сестру в карты?
– Нет, конечно.
– Вот видишь. А Эрик Робертс хочет. Это называется пиар. Он кажется плохим. У него харизма отъявленного негодяя и преступника, и ему дают хорошие роли. Так это все работает.