Парочка, почти невидимая за сиренью, сразу обрела некоторую определенность, в воздухе повисло напряжение.
Между ними еще что-то происходило, какое-то шевеление.
Но зато шепот мы расслышали четко (вместе с порывом легкого теплого ветерка): «Мальчишки смотрят…».
Кусты дрогнули. Вышедший из-за них мужчина сделал шаг в нашу сторону – не трудно догадаться, с какой целью. «Не надо», – раздалось вслед, уже не шепот, а голос, и просквозившая в нем тревога прозвучала для нас как сигнал опасности.
Мы встали, не дожидаясь, когда он к нам подойдет. Мы не собирались ни с кем связываться, нам это было не нужно. Лицо женщины бледнело в темноте сквозь мерклый отсвет далекого фонаря, и была в этой бледности какая-то болезненность.
После этого случая мы иногда встречали ее в нашем дворе, одну или с каким-нибудь человеком, провожая пристальными взглядами до самого подъезда, пока она не исчезала там.
Однако тайна все равно оставалась тайной, и то, что мы все хотели прочесть, было зашифровано гораздо искуснее, чем все подбираемые нами коды. Набор примет: густой слой пудры, ярко накрашенные глаза и губы, немного напоминавшие маску, короткая юбка, черные колготки, низкий вырез на груди – все это было очень условно (откуда взялось?) и ничего еще не доказывало…
Улица, улица…
В какой-то момент мы вдруг заметили, что неподалеку от нас, где бы мы ни расположились, толчется один и тот же господин – невысокого роста, худой, в синем плаще. Откуда-то он возникал.
Поначалу мы не придали этому особого значения: стоит и стоит, мало ли… Может, ждет кого-то, может, за кем наблюдает, как и мы. Не исключено, что за теми же девицами. Вдруг у него свой интерес к ним (тем более, если они такие)? Мы к нему и не приглядывались (он не отражался в стекле витрины, а виден был сбоку), пока не стало ясно: человек здесь не совсем случайно… Как-то странно он на нас поглядывал, слишком внимательно, не уловить этого было нельзя.
Настроение у нас стало портиться. Как только мы появлялись на этой улице, тут же объявлялся и он, причем не только там, где мы останавливались, но и когда просто шли по ней – он следовал за нами, пристраиваясь где-нибудь неподалеку и делая вид, что просто гуляет или рассматривает витрины. Он следил за нами, это было ясно.
Но зачем?
Мы знали, что у тех