Мужчина был облачен в белоснежную рубашку, жалкая попытка, и
черный костюм, и лишь золотые запонки на запястьях освещают весь мрак кабинета.
Наш общий мрак!
— Герман, время пришло, — Вальтер обладает раздражающим
качеством – торопить меня. Когда меня подгоняют я раздражаюсь, а когда я
раздражаюсь – жди беды.
Я медленно
разворачиваюсь на кресле и смотрю на говорящего.
— Знаю, — голос мой тонет в собственной пустоте и
никчемности.
— Ты должен действовать. Пока Лаян не вмешался, — какой он
всё-таки настойчивый.
Устало потираю щетину. Не хочется снова прибегать к силе и
напоминать этим существам с кем они говорят.
— Она должна пасть. Ее душа настолько чиста и невинна, что
просто необходима нам, — Доминик лишь жалко поддакивает. — Ты должен
поторопиться.
— Доминик, — мой взгляд сосредоточен на девушке,
непозволительно роскошной, сошедшей с полотна великого художника. Её красота
губительна для слабых и жалких душонок падких мужчин. Она резко хватается за
горло и начинает задыхаться, отчаянно хватая ртом драгоценный воздух.
Парадоксально, но задыхаясь, её губы наливаются красным оттенком, словно вся
кровь разом хлынула в них. — Не надо меня торопить. Я знаю свое дело, —
приходится разжать кулак, чтобы это жалкое подобие девушки облегченно задышало.
— Малышка слишком чиста и непорочна, она верит в настоящую
любовь, — громкий хохот заполняет собой пространство вокруг, а стекла окон в
кабинете трещат. – Заставить ее пасть не составит труда, чем чище ее душа, тем
больше соблазнов.
— Она сильная, ты должен быть осторожен, а если Лаян
расскажет кто она… — мужчина осекся.
— Даже если и расскажет, это ничего не изменит. Малышка не
настолько глупа, чтобы поверить в сказки чокнутого мужичка об ангелах и
демонах.
— В любом случае, ты не имеешь права на ошибку. Если она не
падет от зла...
— Она падет от моего обольщения, — самодовольно усмехаюсь,
представляя чарующий образ столь невинного и нетронутого создания с чистейшими
океанами и манящими губками. Такая чертовски хорошенькая: Ангелина с легкостью
пополнила бы наши рады коварных, жестоких, но притягательных обольстителей.
— Мы надеемся на это. Но помни, если она не падет...
— Она падет, — огрызаюсь, пресекая любые сомнения.
Мои гости тихо встают из-за стола и проследовав до двери,
скрываются за ней.