Словом, следующие две недели “девочкой на побегушках” стала сама
Анна. Почему её не уволили – неясно. Видимо, придумала убедительные
оправдания. Внезапный карьерный рост Черновой стал поводом для
обсуждения. Но в целом мало что изменилось: Саша так и осталась
приветливой, не отказывала, если могла помочь. Зато теперь ей
поручали самых проблемных клиентов, самые деликатные случаи.
Разумеется, первые несколько десятков раз – под строгим
присмотром, и чтобы вся отчётность в порядке. Но с этим сложностей
не возникло.
И теперь Николай время от времени ездил вместе с Александрой –
договариваться, консультироваться. С ней было веселее: Саша и в
самом деле выросла в деревне, и рассказывать о самых занятных
случаях из жизни оказалась мастерица. Её приятно было слушать, и
она не обижалась, если в ответ Николай подолгу молчал.
Неудивительно. Ведь её брали, как потом выяснил Николай, именно
в отдел продаж – а почему она чинила кофе-машины, покупала
лекарства и бумагу для принтера – отдельный вопрос.
“Крепость” росла и развивалась, а с ней росла и контора. Новые
офисы, новые сотрудники. Новые хлопоты. Николай сам себе начал
напоминать профессора Мориарти, но в положительном смысле – следил
за всем происходящим из своей “берлоги”, готовый вмешаться, если
что-то будет угрожать их цифровому бастиону извне – ведь чем больше
сотрудников самого разного рода, тем ниже, неизбежно, их познания в
области безопасности.
С Анной Николай не встречался после того самого инцидента с
письмом. Они говорили – и Анна неизбежно переходила на повышенные
тона – но Николай оставался непреклонен. Лучше уж одному, чем вот
так. Нагрузка стала больше, особо искать себе спутницу жизни негде
– так что в этом плане всё напоминало старый анекдот о долгосрочном
прогнозе погоды: “всё неясно”.
Семичастный, неожиданно, загремел в больницу. Ни с кем особо не
делился, но дошли слухи, что гастрит. Через неделю слегка
похудевший Леонид вернулся, и вроде бы всё вернулось на круги своя
– кроме того, что он стал соблюдать диету. Николай раз-два в месяц
выезжал с Черновой “на объект”, и ему начинали нравиться такие
поездки. Александра одевалась или в платья, или в юбки – на работе
никто не видел её ни в джинсах, ни в чём-то подобном. И одежда,
даже на неопытный взгляд Николая, была не из дешёвых. И неизменная
коса, чуть не с руку толщиной – это сколько же с ней хлопот должно
быть!