— Эссу, Эссу— зовет женский голос.
Сильные руки открывают ему рот, засовывая в него палку, чтобы
челюсти не сомкнулись. Сразу же в горло льется горькая жидкость.
Как холодно. Андрей свернулся калачиком и опять впал в
беспамятство.
Андрей открыл глаза— в небе ярко светила чуть надкусанная луна.
Красиво. Повернул голову— родная поляна в каньоне с ручьем. Он
дома. Где все, интересно. Спят, наверное. Приподнялся и увидел всех
сразу— в ряд лежали Грака, Младшая, Ам, Старшая и Рэту. С улыбкой
посмотрел на спящих— все здесь, и значит все хорошо. Так есть
хочется. Хотел встать на цыпочки, чтобы прошмыгнуть на поляну, где
вялилась рыба, и тут же упал на землю. Рэту и Грака одновременно
вскочили на ноги. Андрей смущенно развел руками, не хотел никого
будить, извините, и приставил палец к губам— не шумите, дети спят
же. Но его никто не слушал. Крик Граки был слышен, наверное, на
стоянке плосколицых темнокожих. Рэту же осторожно подхватил его за
подмышки и уложил обратно.
— Не вставай, сейчас принесу поесть.
Поднялся галдеж проснувшихся детей. Все уселись вокруг Андрея,
который к собственному удивлению, наелся от небольшого куска рыбы и
незаметно снова провалился в сон.
Андрей проснулся от того, что почувствовал легкие прикосновенья
рук. Это была Грака, которая втирала ему в рану дурно пахнущую
зеленовато- серую массу.
Это же плесень, которая смешана с кашицей из каких-то растений.
Ничего себе, природный антибиотик. Не зря темнокожие так хотят
научиться грэльскому искусству врачевания. Для каменного века это
вообще колдовство— сбить сепсис.
— Пей!
Андрей послушно выпил из кожаного мешочка отвратительную на вкус
жидкость. Спрашивать, что это такое не стал, чтобы не портить себе
аппетит перед завтраком. Затем Грака осмотрела его ногу.
— Эссу не ходить охота, пока месяц снова не родится,— вынес
после короткого размышления свой вердикт первобытный врач.
Это что, две недели сидеть в каньоне. Полнолуние ведь только
несколько дней как прошло. Не слишком ли она перестраховывается.
Андрей наступил на больную ногу и тут же присел обратно из-за
стрельнувшей в стопе боли. И как теперь готовиться к зиме? Нужно
ведь еду добывать, шкуры обрабатывать, одежду шить. Кстати, рыжего
не видно.
— А где Рэту?
— Идти охота.
Понятно, надо до вечера придумать правдоподобную историю, почему
он здесь, а не в своем каменном склепе ждет среди цветов, пока Рэту
придет за его челюстью. Что за странный обычай.