– Ты хочешь исповедаться, сын мой?
– Именно так. И давайте представим, что вы меня не знаете, что я случайный человек в этой церкви. Это возможно?
– Да, вполне. – Отцу Фрэнку не слишком нравился настрой Гарри. В его голосе он чувствовал какую-то грубость, даже злость. Хотя священник никогда бы не назвал этого мальчугана агрессивным.
– Святой отец, я убийца. Я чертовски хладнокровный убийца.
Внутри отца Фрэнка все похолодело. Он не знал, как реагировать на подобные заявления – в его практике подобного ещё не случалось. Тем более если учесть, что он сейчас был отделен зарешеченным окном от тринадцатилетнего паренька. Гарри продолжал:
– Я убиваю часто, святой отец. Я убиваю много. Я обожаю смотреть, как те, кого я убиваю, корчатся в муках, страдают, тщетно пытаясь избежать боли. А я делаю всё, чтобы эта боль была совершенно невыносимой: я сжигаю их живьем, отрезаю им части тела, я не оставляю им ровно никакого шанса на выживание. Я могу обливать их горючей смесью, например, газолином, которого полно у папы в сарае. Я могу взять мамин кухонный нож и рубить, крошить жалкую плоть. Ведь это всего лишь плоть, ведь так, святой отец? Главное – дух. Ведь так, святой отец? Я посещаю Ваши мессы, внимательно вслушиваюсь в Ваши слова. Мне безумно интересно, насколько слабы тела, сколько им отведено времени для страданий до логичной и неизбежной смерти.
Я тиран, я не оставляю им никакого выбора. Я все решаю за них. Я хочу увидеть, услышать, понять дух. Пока мне этого не удалось сделать. Пока я вижу только искареженность и боль. Мне становится нудно, хочется чего-то большего. И не подумайте, что я хочу уподобиться Господу – нет. Я хочу стать Им. Я еще не ощутил дух замученных тел, но я почувствовал власть. Вы знаете, Вы помните, как это, быть властным над кем бы то ни было? Каждый раз, когда я сжимаю в руке нож или держу зажженную спичку, я ощущаю внутренний огонь. И я не хочу, чтобы он когда-либо потух. Пусть этот огонь горит во мне незыблемо, вечно и ярко. Так ярко, чтобы сжигал всё вокруг, оставляя лишь жалкие, черные угольки – намеки на существование.
На этом, наверно, и всё, святой отец. Я поделился с Вами, исповедался. Спасибо. Кроме Вас об этом знает только моя сестра. Но ей совершенно нет до меня дела – у нее сейчас особенный период в жизни, такой, который описывают в учебниках по биологии и физиологии. Она занята другим, точнее –