– А почему
нельзя?
– Хм... Рудоль, –
окликнул Март мастера гнома. – А можно два артефакта
совместить?
– Можно... Но
только не сегодня.
– Да главное, что
можно, – продолжил он перекрикиваться с гномом. – Кстати, а почему
не сегодня?
– Потому что
сегодня гном Рудоль превзошёл своего отца. Потому что Рудоль
сегодня превзошёл свой род и имеет право быть основателем своего
рода... Вам, людям, этого не понять. Сегодня гном будет пить гномью
воду, и лучше Вам доброму гному не попадаться под руку.
Этот спич гнома
вызвал лишь улыбку. Март прикрыл глаза, охрана лагеря с ним
связалась.
– Ар вернулся, –
сообщил он всем.
Вроде господин
добрый, но все кругом как то напряглись и засуетились.
*****
На проходной мне
сообщили, что на полигоне с дальними мишенями Милли проводит
испытание своего усилителя магии. Эту новость, должно быть, уже все
знали, и каждый хотел оказаться рядом, чтобы самому всё увидеть.
Что ж, туда я и направился.
Какой-то балаган,
а не испытание.
– Всем здравия,
как Вы тут?
А чего Милли такая
счастливая и довольная? Стоит и мнётся, а на душе скованность и
стеснительность.
– Милли, если
хочешь меня обнять, то обними. Сколько я говорил, что переживания
сдерживать нельзя, если застрянут внутри, то они разрушают
организм... Так что всё наружу...
Договорить мне не
дали. Элла накинулась и повисла на шеё. "Я тоже хотела... и прости
за шутку", прошептала она под общий смех окружающих. Милли закусила
губу, явно собиралась что-то грубое сказать. «Ну, вот, из-за
этой... придётся ещё и очередь ждать», – вздохнула она.
– Так, как успехи?
До мишени, я смотрю, ты дотянулась. А мне говорили, что это
маловероятно.
– Всё отлично и
прекрасно работает, но другого от мастера гнома и не стоило
ожидать. Это самый лучший подарок, – после этих слов, Милли свою
руку с надетым артефактом как-то подозрительно за спину спрятала.
Снимать не хочет?
– Жадина, а ну
давай снимай, – Милли покраснела, а кругом все смехом давятся... Аж
кашляют. Я же говорю, вредно сдерживать переживания. – Завтра
выезжаем в поместье клана Дик. Так что с собой его повезём, и как
полагается, на празднике тебе подарю.
– А я ей
говорила....
– Папа
добрый.
– Да заберите,
искусители, – и так тяжело вздохнула. От сердца отрывает. Ну, если
представить, сколько он стоит, то, получается, что бесценный. Ну,
кто же по доброй воле такой артефакт сам отдаст?