Кутнюк подозрительно косилась на меня сквозь линзы безвкусных
очков. Я читал её эмоции не хуже, чем она – любимые конспекты. «Что
этот недочеловек себе позволяет? Почему он так спокоен и не
перечитывает материал? А ещё занял очередь в числе первых, готовый
принять основной удар на себя».
Не только Монашки заметили моё спокойствие.
– Ты всё выучил? – участливо поинтересовался Тим.
Добродушный наивный здоровяк, готовый поверить в инопланетное
вторжение, если сообщить ему об этом серьёзным тоном и с каменным
лицом. Из-за чего в школе становился жертвой большинства
розыгрышей.
– Готов как никогда, – ответил я.
Едва передо мной зашёл Гена Ботан, я отлучился в туалет.
Закрылся в кабинке и разместил на коленях кожаный портфель.
Осторожно достал чернильницу и Гримуар. Время выбрал с запасом –
час, синхронизировался с модом.
Мод «Хранилище памяти» активирован
Возвращаюсь к трясущемуся стаду агнцев. Приходит моя очередь.
Оставляю на столе Михальчука смартфон, вытаскиваю билет и
демонстративно сажусь за первую пустующую парту. Этические учения
поздней античности. Философское понимание истины. Проще простого!
Без труда нахожу нужный «видеофайл», последовательно переписываю
ответы на чистый лист бумаги, запоминаю и вызываюсь отвечать.
Профессор удивлённо взводит брови. Я сажусь перед ним и безупречно
отвечаю на вопросы.
Ошибка номер один – не стоит так нагло демонстрировать свою
крутость. Михальчук проглатывает моё выступление с постной рожей и
не морщится. Предсказуемо начинает засыпать дополнительными
вопросами, словно я обучаюсь по программе для сверхразума и обязан
тянуть не один билет, а сразу пять. Каждый раз, беря минутку-другую
на раздумье, я нахожу нужный материал и бросаю его профессору в
лицо. Наконец, отчаявшись меня потопить, Михальчук залезает в
области, не входящие в наш курс. Тут я оказываюсь бессилен. Не
оспариваю и зарабатываю с барского плеча «хорошо». Однако внутри
меня трясёт от злости.
Выйдя из кабинета, я попадаю под перекрёстный словесный огонь.
Как прошло, топил ли, какой билет, почему так быстро и тэ дэ, и тэ
пэ. Тим называет меня философом от Бога, а Кутнюк меняется в лице,
узнав, что я получил «хорошо». Не верит, пока я не подношу к её
очкам раскрытую зачётку.
– Пф, – выдаёт она. – За какие же заслуги обычный ЗОС стал
любимчиком Михальчука?