Геймер №1 (Вэл Ворон): Тим, пойдём проверим. Настя, Леся,
внимательно следите за обстановкой.
Мы с Тимом осторожно приближаемся к колонне. Девушки остаются на
месте и прикрывают нас.
– Давай вылезай, – говорю я, оставляя безопасное расстояние. – И
без резких движений.
Спрятавшийся человек выходит с трясущимися поднятыми руками. Он
абсолютно гол, а над головой полыхает красный нимб, о существовании
коих я давно успел позабыть.
Геймер №7 (Олеся Багинская): Ребят, осторожно, это может
быть ловушка!
Я так не думаю, но уверяю Лесю, что всё под контролем.
– Вы пытались убить нас, – говорит Тим ЦО в человеческом
обличье.
– Нет! – возражает тот. – Я не помню, как здесь оказался! Обедал
в ресторане с подругой и – бах – я уже тут под градом огня.
Из коротких переговоров становится понятно, что перед нами
житель Кибершока. Заурядный клерк. Нас он узнал по новостям,
крутящимся в городе вторые подряд сутки.
– Не стреляйте, я тоже из Кибершока, – доносится женский голос
из другого конца Храма.
Женщина средних лет стыдливо прикрывает наготу и боится выйти
из-за колонны. Оставаясь начеку, мы с Тимом проверяем остальные
закутки и находим ещё восьмерых – троих жителей Кибершока и пятерых
поселенцев Пальмового вора. У всех горожан одна и та же история –
занимались своими делами и через секунду пришли в себя внутри
Храма. Обнажённые, раненые и затаившиеся. Дикари никого не
понимают, но предполагаю, что их постигла аналогичная участь.
На месте самого первого убитого Цифрового отродья мы находим
изрешечённое тело Ани Кутнюк. Тим бросает на каменный пол оба Узи и
опускается на колени. Подкладывает левую лапищу под затылок Кутнюк
и осторожно, будто древнюю реликвию, приподнимает её голову. Глаза
закрыты, изо рта вытекает струйка крови. Я отворачиваюсь и вижу,
как Леся внимательно изучает заднюю поверхность Настиного
бедра.
Геймер №7 (Олеся Багинская): Вэл, мне нужен твой
ремень.
Я вешаю автомат на плечо и вытягиваю из шорт тканевый ремень,
поправляя «Маузер». Подхожу к девушкам и помогаю зафиксировать
жгут.
– Насколько серьёзно? – спрашиваю у Леси. Фельдшер из меня, как
и оружейник.
– Терпимо, – отвечает та. – Главное – бедренная артерия не
задета. Но царапины глубокие.
– До свадьбы заживёт, – отшучивается Настя.
Держится молодцом. Не пищит и не паникует. Я кладу руку ей на
плечо. К чёрту предрассудки и смущения. Настя смотрит мне в глаза и
улыбается. Совсем некстати в голову просачивается вопрос на
засыпку: можно ли залететь в Бездне? И кто тогда появится на
свет?