– Это он мне подарочек принёс, как будущему мужу своей сестрицы, да, Калин? Ты же для меня его у батьки украл? Ну-ка, давай сюда мой подарочек скорее.
– А если он отцу расскажет? – забеспокоился третий, самый упитанный, чем-то похожий на мопса.
– Ну, про паука же не рассказал? – парировал наглый главарь. – Хотя, с пауком, конечно, перебор вышел, признаю. Но кто же знал, что ты так загнёшься от его укуса. Меня Желтоспин тоже кусал, и ничего, жив, ток полихорадило немного, а ты, видать, хлюпик совсем, что чуть не сдох.
До Взрывника стало доходить, по чьей вине умер мальчишка Калин, и кто принёс столько горя и переживаний этой семье. Семье, к которой за два месяца с небольшим он успел проникнуться сыновьими чувствами. Выходит, именно этот Бадуг брачуется перед сестрой того, кого он вместе со своей шайкой тупых выродков нечаянно убил. Злость начала бурлить в душе мальчишки, разогревая кровь и подкачивая в неё адреналин.
– А если бы я умер, то что тогда? – выдавил он сквозь зубы.
– Ой, ну, подумаешь, неудачная шутка. Не умер же, – нагло заявил подросток и смачно плюнул Калину под ноги, у самого носа начищенного новенького сапога.
Вот только теперь перед ними стоял не совсем Калин, не тот деревенский, видимо, изрядно затравленный мальчуган, а человек, которому уже приходилось убивать, защищая свою жизнь, пусть и юный, но боец, прошедший азы боевой подготовки.
– Ну, чё стоишь, бегом, сказал, я жду! Подобру отдавай, иначе сам знаешь, что хуже будет, – оскалившись, захихикал предводитель гнусным шакалом, и стайка поддакнула в тон вожаку. – А батьке скажешь: «Потерял».
– Ага, потерял, – хихикал, подхрюкивая «мопс».
Взрывник сделал испуганное лицо, при этом стараясь не заржать от осознания, в какое печальное положение попали эти деревенские, необученные увальни, привыкшие шугать мелких и слабых. И впрямь, шакальё. Очень захотелось их наказать.
– Много чести, – слегка склонив голову вбок, явно издеваясь, заявил вроде как напуганный мальчишка, ростом едва дотягивающий до уха самому низкому из троицы. Изобразил вяло трясущуюся руку.
Бадуг приоткрыл рот, удивлённо хлопнул ресницами раз, другой.
– Сам иди, – продолжил Взрывник тем же тоном. – Возьми, если сможешь, женишок.
И всё же, не удержавшись, оскалился улыбкой довольной акулы, увидевшей серфингиста – вот тебе и еда на блюдечке, с салфеточкой в придачу.