По дорогам Империи - страница 75

Шрифт
Интервал


Что со мною, что со мною – смертью веет за версту.

И я вспомню вечер боя, роковой тот взмах меча.

Что со мною, что со мною – переломлен, как свеча.

Небо тучи перекроют, обольют святой водой.

Милая, тебя я помню, любая, а что с тобой?

Что ж с тобой, коль силу вражью пропустил я сквозь себя?

Что ж с тобой и домом нашим, не испугано ль дитя?

Братец ворон, братец ворон, улетать ты не спеши.

Расскажи, что там с семьёю, только правду мне скажи.

И прокаркал мудрый ворон: – Богатырь, ты тихо спи,

Целы все, дитя спокойно, волноваться не спеши.

И заснул упрямый воин, перестал траву грести,

А могилой стало поле, небо – домом для души.

Мудрый ворон, мудрый ворон, в поле воина пожалел.

Не сказал: – Семью убили, погребальную лишь спел…

Песнь закончилась, и Калин услышал, какой бывает гробовая тишина, даже сивучи больше не трепыхались: обожравшись алкогольного корма, они или сдохли, или спали – кто их там разберёт, валяются себе в пыли, молчат.

Лют медленно поднялся со своего почётного места, подошёл к внуку, погладил по голове, приглаживая торчащие в разные стороны непослушные вихры, вынул из рук внука инструмент, вернул хозяину.

– Идём, внучек. Идём за стол… заслужил.

Утро было тяжёлым. Голова хоть и не болела, но пить хотелось ужасно. Брага – не водка, но Калин не помнил, как встал из-за стола, как попал домой. Наверное, отец или дед отнесли на руках да уложили в постель. Видимо, так оно и было, потому что лежал он в своей кровати, заботливо разутый и укрытый.

– Что, алкаш, проснулся? – услышал он насмешливый голос Дони.

– Фу-у, ну от тебя и разит, прям как от батьки, – посмеивалась сестрица, протягивая несчастному ковш с тёмной, пенящийся жидкостью. – Пей, пей, хвороба, это квас с травками лечебными. Батька его всегда после этого дела требует.

Выпив действительно животворящий напиток, Калин поинтересовался – где все? Чего это такая тишина в хате?

– Как где? – удивилась Доня. – А после гулянья раскордаш сам собою уберётся, что ли, по-твоему? Порядки в деревне наводят, естественно, столы с лавками разбирают, посуду да заборы починяют соседям.

– Заборы? А заборы-то зачем?

– А кто знает, зачем это вы с Митьком на самоходке кататься удумали средь ночи. Ты всё орал про какой-то трёхколёсный велик-переросток да про ралли париш даскар.

– Париж – Дакар, – на автомате поправил её брат.